У моего отца никогда не было стабильных отношений с моим дедом, поскольку он был немного радикален как През, но мне нравился старик. У него были безумные идеи, но он был готов на все ради семьи. Он умирал от рака, поэтому задание Картеля было самоубийством, чтобы ускорить процесс. Однако Коул все равно разработал грандиозный план мести за него.
Коул слезает с мотоцикла и протягивает мне белую розу. Я с любопытством смотрю на цветок, а он улыбается мне.
— Для романтиков белая роза означает вечную любовь, но она также означает верность. Это я и ты, брат, верные друг другу, не смотря ни на что, – говорит он, пристально глядя на меня, и я киваю.
— Не смотря ни на что, – повторяю я.
Грузовик приближается, и Кайл активирует гранату, отчего лопаются шины; Коул стреляет первому парню прямо в голову, и я смотрю на него в замешательстве. Мы не стреляем на поражение. Черт.
Стреляю второму парню в живот и вытаскиваю его из грузовика, наступив на него.
— Я отключил их маячок. Теперь веди грузовик к хижине, – говорит Кайл, и Коул садится за руль.
Сажусь на свой мотоцикл; Ки использует мотоцикл Коула, так как мы приехали только с двумя, потому что кто-то должен вести грузовик.
Странно.
Это слишком просто.
Словно прочитав мои мысли, рядом с грузовиком проносятся два черных фургона.
— Коул, – кричу я, достаю пистолет и стреляю по шинам машины, пока Ки прикрывает Коула.
— Он в порядке, – заявляет Ки, слушая его через жучок, и мы едем к хижине.
Находим Эбби на полу в слезах, она безудержно рыдает. Ее футболка испачкана кровью, а рот – в синяках.
— Они оставили меня. Они хотели передать сообщение, – шепчет она, все еще безудержно плача, и Коул подходит к ней.
Эбби отшатывается от прикосновения Коула, и тут меня осеняет.
Эти чертовы пиздюки.
Блять. Джиа.
— Где Джиа, Эбби? – кричу я, но рыдания Эбби усиливаются.
Коул бежит в хижину, чтобы проверить, там ли она, прежде чем Эбби успевает объяснить.
— Они... – начинает говорить она, но не может.
Нет. Нет. Пожалуйста, нет. Только не моя Джиа.
Что, черт возьми, здесь произошло, пока нас не было?
— Черт! Они забрали Джию, – кричу я, и Ки кладет руку мне на плечо.
На мой телефон приходит смс, в котором серия видео. Глаза Джии смотрят в камеру с сильным страхом.
— Ты заплатишь за грехи своего дружка, моя дорогая. Как тебе это? – Голос Нико заполняет телефон.
Вот сукин сын.
Джиа не имеет к этому никакого отношения. Ей пришлось многое пережить. Ее родители погибли в пожаре, когда она была еще маленькой, и никогда не хотела быть вовлеченной в эту жизнь. Она была здесь только ради меня.
А теперь они забрали ее.
Мой мобильный телефон звонит в последний раз, и его содержимое заставляет меня потерять все.
Джиа кричит в агонии, когда на ее задницу прижимают горячую печать, отмечая как собственность Картеля.
— Видишь, Коннор. Мы помечаем твою маленькую возлюбленную как мою.
А потом они стреляют в нее; последнее, что я вижу, – печальные, безжизненные глаза.
Появляются фотографии тела Джии, полностью обнаженного и покрытого шрамами. Нико подходит сзади и втыкает нож ей в живот, отчего видео наполняется криками. Пустые глаза Джии – последнее, что появляется перед тем, как все исчезнет.
Нет. Нет.
Я должен был сказать, что люблю ее.
Тишина становится оглушительной перед большим взрывом.
— Нет! – кричит Эбби, и я чувствую, что мой мир онемел.
Мой брат, мой гребаный брат. Он внутри Хижины.
Я бегу к дому, но Ки удерживает меня.
— Я могу спасти его. Отпусти меня.
Смотрю на Кайла, но он не отпускает меня.
Бью его по лицу и бегу к дому.
— Коул! – кричу я, но вокруг только огонь и еще больше огня.
Никакого ответа.
Пытаюсь подойти ближе, но верхняя часть потолка обрушилась и перекрыла мне путь.
Черт.
Начинаю кашлять от дыма и чувствую, что мое зрение расплывается. Я оглядываюсь и вижу тень чего-то, что тащит меня за собой. Коул, может, это Коул?
С нами все будет в порядке. Мы выберемся отсюда.
С этой мыслью я позволил темноте забрать меня.
Часть меня всегда чувствовала себя виноватым за то, что не сказал Джие о своих чувствах в тот день. Но сейчас? Я чувствую облегчение от того, что не сказал. Это было бы ложью.
Я думал, что со временем смогу полюбить Джию.
Мне казалось, что я глуп или принимаю ее как должное. Но я знаю, что она заслуживает большего, чем ложь.
Теперь понимаю, что такое любить кого-то. Это поглощает. Приводит в ярость. Это лишает тебя всех чувств, но ты не можешь вернуться к тому, каким был до встречи с этим человеком.
Теперь я это знаю.
Потому что именно так я отношусь к Сесилии.
Мне просто нужно, чтобы она поняла это.
Фиксирую взгляд на стоящем передо мной призраке, и меня захлестывает волна неуверенности. Я никогда, даже за миллион лет, не задумывался о том, что буду делать, если столкнусь со своей предполагаемой бывшей девушкой; она должна быть мертва.
— Какого черта, Джиа?
— Я думала, ты будешь рад меня видеть, – говорит она, явно расстроенная.