Войнягу весело подмигнул, а ня Георгицэ шепнул ему в ответ:
— Погоди, погоди, она сейчас вспомнит про известь…
Но племянник почему-то не захотел сделать своей тетке «скидку на парикмахерскую».
— Это вы, тетушка, наверное, повторяете болтовню того горбуна из цирюльни?
Мадам Филотти любила племянника как сына, всегда была с ним добра, считала его умным, и что бы ни говорил ее Аурел — считалась с его мнением, но сейчас ответила довольно резко:
— У господина Заримбы не цирюльня, а настоящий salon de coiffure! И если с человеком случилось несчастье, смеяться грешно — это все от господа! Что же касается политики, то он в ней разбирается лучше тебя. Да! Это я уж как-нибудь сама знаю… И клиентура у него солидная…
— О да, солидная!.. Такая же «солидная», как и сам господин Заримба… — не удержался ня Георгицэ.
— Ты уж сиди. Я знаю господина Заримбу лучше вас обоих и не первый год.
— Знать знаете, тетушка, да не совсем…
— Уж не беспокойтесь! Из всех парикмахеров столицы только господина Заримбу приглашали к германскому послу завивать его жену. Я сама видела, как за ним прислали автомобиль из посольства.
— А если знаете, тетушка, спросите-ка у вашего господина Заримбы, что это он совсем недавно делал по пятницам в «Зеленом доме?» — произнес Морару.
— Да что ты, Аурика, милый… Ты понимаешь, что ты сказал? Господин Заримба в «Зеленом»!..
Аурел не дал тетушке договорить:
— Еще когда я работал на такси, лично видел его там. Он выступал перед зеленорубашечниками. Помню, что горбун этот не мог говорить с трибуны, ведь она высокая и его не было бы видно, так он стоял рядом с ней.
Мадам Филотти могла перепутать что угодно. Что же касается «Зеленого дома»… О нет!.. Она хорошо помнила, как всего год назад другой ее племянник, ученик ремесленной школы, оказался жертвой головорезов. Парень впервые приехал в Бухарест на каникулы — посмотреть столицу. Вместе со своей двоюродной сестрой он возвращался с выставки «Луна Букурешть». К ним пристали несколько здоровенных парней и без всяких церемоний стали прикреплять к его куртке свастику. Племянник сказал, что денег у них только на трамвай… Кончилось тем, что он оказался в больнице… Теперь, услышав от Аурела, что господин Заримба посещал «Зеленый дом», мадам Филотти застыла на месте от неожиданности. Она только неуверенно переспросила:
— Господин Заримба с этими бандитами?
Морару утвердительно кивнул головой.
— А что, тетушка, господин Заримба для вас святой?
— Не святой, но я… я… никогда бы не подумала, что он… — мадам Филотти растерянно пожала плечами, не зная, что ответить.
Войнягу, будто между прочим, заметил:
— Оттого, наверное, господина Заримбу и приглашают к жене германского посла…
…События последних лет окрылили господина Заримбу. Перспективу он почувствовал во время пребывания у власти партии Гоги-Кузы. Тогда господин Заримба добился закрытия двух парикмахерских, расположенных вблизи его заведения, которые, как он считал, стояли на его пути. К тому же владелец одной парикмахерской был венгр из Трансильвании, а второй — болгарин из Добруджи. После этого Заримба расширил свое предприятие, вытеснив из второй половины дома табачную лавку, принадлежавшую вдове офицера, погибшего в боях «за независимость страны». Теперь у господина Заримбы оказались два огромных зала: мужской и дамский. Однако клиентов почему-то не прибавлялось… Многие, узнав о «способностях» Заримбы, обходили его парикмахерскую. Мастера тоже один за другим требовали расчет, хотя многих из них господин Заримба сумел втянуть в так называемую «Национальную лигу защиты христианства». Вскоре и партия, к которой он принадлежал, оказалась не у власти… Стало совсем худо. Тогда господин Заримба еще больше возненавидел болгар, евреев, венгров. По пятницам в «Зеленом доме» он доказывал, что все несчастья идут именно от них. Когда железногвардейцы устраивали демонстрации, среди молодчиков выделялась фигура горбуна. Заримба, как правило, шествовал под транспарантом с надписью: «Долой жидов! Смерть большевикам!»
Господин Заримба жаждал наступления «нового порядка» в стране, а пока, неожиданно для окружающих, отказался от второго зала. Вскоре здесь открылся магазин радиоприемников. Заримба снова разгородил первый зал на мужское и дамское отделения.
Мадам Филотти недоумевала:
— Я знала Заримбу как скромного человека. В самом деле, из двух своих залов он один уступил под магазин…