Лулу невольно побледнел.
— Вы же сказали «все спокойно!» А выходит…
— Выходит, что господин групповод, как я имею честь засвидетельствовать, трусит…
— Кто? Я?!
— Нет, я… — спокойно ответил Заримба и ехидно улыбнулся.
— Мне лично… плевать! Слово чести…
— Предположим… Так-то лучше. Я повторяю: в прессе спокойно. Следовательно, и Гылэ ничего не подозревает о девке индюка и что вина падает на него. Это основное! Этого мы именно и добиваемся. Или вы до сих пор не поняли?
— Почему не понял? Понял, конечно. Слово чести!..
— Так вот, слушайте. Времени остается мало. С Измаильского аэродрома вы поедете на автомашине вместе с этим Попа в Тигину. Местные называют этот город Бендеры, но это по-старому. Когда-то его так называли русские. Попа уже имеет все инструкции. Вы ему только передадите портфель с документами и вот эти часики…
Заримба протянул хороший кожаный портфель и ручные часики на черной ленточке.
При виде часиков Лулу удивился:
— О, это ж часики девицы, которую я ночью…
— Знаю… Передадите их вместе с портфелем господину Попа.
— Вот оно что!.. — Лулу удивился. — А я, чудак, думал, господин Думитреску снял их для себя…
Заримба пристально посмотрел на своего помощника.
— Мне кажется, вы не чудак, а много хуже…
— Не тревожьтесь, господин шеф. Вы еще убедитесь, на что способен локотенент Митреску!..
— Я уже этого давно жду… — многозначительно произнес Заримба. — Однако я хочу предупредить вас, Митреску: прежде, будучи рядовым железногвардейцем, вы могли «спотыкаться и падать» и это благополучно сходило, словно вы упали с первого этажа… Я хочу сказать, что вы могли ушибиться, затем подняться, отряхнуться и пойти дальше… Но запомните, если вы теперь «споткнетесь и упадете», то это будет равносильно падению с двадцатого этажа. Слышите, Митреску? Вы уже никогда не встанете…
— Все понял, господин шеф, — произнес бодро Лулу, хотя внутри у него что-то дрогнуло.
— Поэтому за поручение, которое должно быть выполнено господином Попа в Тигине, отвечаете и вы, Митреску!.. Вы из центра!..
— Все понял, господин шеф! — Лулу вскочил и щелкнул каблуками.
Заримба тоже встал. Оба вскинули руки вверх и произнесли почти одновременно:
— «Сэнэтате!»
XII
Ня Георгицэ играл в табле со своим постоянным партнером Войнягу. Бросая кости, он то и дело просил напарника перемешивать их получше. Обычно, когда ня Георгицэ проигрывал, ему казалось, что партнер мошенничает.
Женя работал в вечернюю смену. Мадемуазель Вики уехала на два дня в деревню, к сестре. Мадам Филотти судачила во дворе с соседкой, вдовой железнодорожника. Морару уехал куда-то со своим хозяином, профессором Букур. Еще вечерний сумрак не успел окутать землю, как Илья, уставший с дороги, прилег отдохнуть и крепко уснул.
А бывшему обер-кельнеру сегодня явно не везло: играли уже девятую партию, а он выиграл всего две. Войнягу выбрасывал «дубли» и, усмехаясь, пророчил своему партнеру новый проигрыш:
— Ого, ня Георгицэ, это пахнет уже настоящим разгромом. Тогда будет восьмая партия на твоей совести… Вот если я выкину еще несколько «дублей», ты станешь по крайней мере «министром», если не больше…
Старик злился, но возразить было нечего…
— Теперь тебя не спасет уже и сам Петраке Лупу из Маглавита! — подзуживал его партнер.
— Ну его к шуту, дурака… Его даже в армию не взяли… А ты, Войнягуле, помешивай. Не заговаривай мне зубы… Я вижу, не беспокойся. Помешивай, помешивай… Нет, нет, так не пойдет, кидай снова. Знаю я эти фокусы… Ты их перенял у Морару. Не выйдет!..
— Пожалуйста, могу выкинуть снова, но тогда пеняй на себя… Выпадет еще лучше. Это точно!..
— Эй вы, шальные! Все азартничаете… Послушайте-ка лучше, что творится, — донесся со двора голос мадам Филотти. — Пришла только что дочь мадам Опря, Джерджиетта, послушайте, что она рассказывает…
Ня Георгицэ, взглянув на часы, с досадой вскрикнул:
— Тьфу, черт побери, последние известия прозевали!.. — И он бросился к приемнику. Пока загорелась зеленая лампочка, мадам Филотти пересказывала слышанное… Наконец с все нарастающей силой раздался встревоженный голос диктора:
«В Польше объявлена всеобщая мобилизация!»; «В Париже запрещены собрания…»; «Правительство Дании объявило частичную мобилизацию…»; «Болгарские граждане покидают Англию…»; «Из Польши выехали последние корреспонденты немецких газет…»; «Во Франции мобилизуется весь транспорт…»