- Отличный парень наш Халиф, - промямлил Рюрик.
Царь встряхнул его.
- Ты от темы-то не уходи, - проворчал Ярослав.
- Да что тут говорить… - чуть истерично фыркнул Рюрик, - Ты же знаешь моих родителей? Они с проверками ко мне каждый день ходят, а сейчас, вообще, у себя жить заставили! Никакой личной жизни… Вот и приходится выкручиваться.
- Ты хочешь сказать… - выпучил глаза Царь.
- Вы с моим парнем по комплекции похожи, - начал поспешно тараторить Рюрик, - Мы не хотели в морге… Просто я попросил подождать его в коридоре, но он не вытерпел. Неожиданно подошел со спины, обнял, а тут Халиф… Я сказал то, что первое в голову пришло! Если родители или Ольга узнают, что я гей, то они порешат меня. Ты прости, что так получилось. Я не хотел… Он, понимаешь, тоже Палач, но не из нашего участка. Так что формально я ничего не нарушил. Он не совсем посторонний…
Царь медленно отпустил его.
- Вот от кого, а от тебя я такого не ожидал, - покачал головой Ярослав, - Ну ты даешь! Огонь просто! На трупе! Нет, я, конечно, тебя понимаю, я и не такое с бабами вытворял, но… Но с Халифом сам объясняться будешь. По твоей вине я его дружбу терять не хочу.
Рюрик яростно закивал.
В этот момент к ним подкралась Ольга.
- Я надеюсь, вы здесь не драться собираетесь? - подозрительно оглядела их сестра.
- Нет, конечно, - сладко улыбаясь, развел руками Царь.
- Отлично, - сдвинула брови Ольга, - Потому что Тень снова убила. Не в нашем участке, но… Но сути это не меняет. Материалы по делу пришлют примерно часа через два.
Поэтому уже ближе к девяти вечера, когда большинство Палачей ушли на обходы, Рюрик, воровато оглядываясь, снимал копии с фотографий жертв, убитых Тенью.
Последний труп стал решающим фактором. Убийца такими темпами всех Палачей выкосит. У новой жертвы, молодой девушки, только несколько месяцев работающей в их профессии, были отрублены пальцы рук и ног.
***
На этот раз Рюрик для разнообразия постучал в дверь.
Волконский встретил его с такой радушной улыбкой, будто Палач заявился не без предупреждения, а пришел просто так, как старый добрый, проверенный временем, друг.
На руках у оборотня был… Черный щенок?!
А потом Рюрик чуть не хлопнул себя по лбу. Вот черт! Да этого же Ваня!
Волчонок смотрел на него хитрыми и насмешливыми темными глазами, ехидно скалясь и высовывая розовый язык. На руках отца он чувствовал себя, судя по виду, властителем мира.
- Подержи Ванечку, - попросил Палача Волконский, - Я сейчас.
Рюрик и рта раскрыть не успел, как ему в руки аккуратно вложили маленькую волчью тушку. Палач переступил порог, пытаясь воззвать к разуму Волконского, чтобы он забрал у него из рук… Это. Но оборотень уже исчез в недрах квартиры.
Ощущения были странными. Ну… Собака собакой. Сходство добавляло еще и то, что Ванечка внезапно будто взбесился. Начал извиваться, стараясь вырваться.
Рюрик изо всех сил обхватил волчонка поперек мягкого живота, но тот и не подумал остановиться, начиная пинать его задними лапами и царапать передними.
Но спасибо большое, что не кусал!
- Евгений! - истошно завопил Рюрик, когда Ванечка попытался цапнуть его своей маленькой пастью за руку.
Волконский появился, будто по щелчку пальцев.
- Не бойтесь, - заверил Палача оборотень, забирая из его рук сына, - Он просто играет. Мой зайка совершенно безобидный…
У зайки были необычайно белые и большие для его возраста зубки. А регенерацию
Рюрика нельзя было назвать волчьей.
Но все мысли вылетели у Палача из головы, когда он увидел лицо Волконского.
Весь подбородок мужчины был залеплен достаточно большим куском пластыря. Теперь почти все участки кожи оборотня были прикрыты. Кроме верхней части лица.
- Что с вами? - вырвалось у Рюрика.
Волконский легкомысленно пожал плечами:
- Брился! Порезался.
- Брились? В полдесятого вечера? - не поверил Рюрик.
- Так гости же, - весело рассмеялся оборотень, пытаясь поцеловать своего сына в мокрый нос.
- Зачем пластырь? У вас такие раны должны за несколько секунд затягиваться! Или вы пол подбородка себе отрезали? - не отставал Палач.
Волконский напрочь проигнорировал его, продолжая ворковать с сыном.
- Вы идите на кухню, а я Ванечку уложу, - наконец, обратился оборотень к Рюрику, - Вы простите его, мы душ принимали. Он всегда бесится и резвится, когда купается. Превращаться в человечка не хочет. А он такой милый, когда мальчик, верно?
Рюрик бы с этим поспорил. По его мнению, это была ходячая и крайне непоседливая язва. Во всех обличьях. Но Палач послушно кивнул, и Волконский ушел дальше по коридору, подкидывая сына над своей головой. Судя по восторженному тявканью, Ванечка успокоится еще не скоро.
И действительно, Волконский явился на кухню только через час.
Рюрик успел выдуть несколько кружек чая и слопать вазочку с печеньем.
Да, все мы грешны.
- Простите, - улыбнулся ему Волконский, - Каюсь, но сынишка был очень требователен. Хотел сказку.
По лицу оборотня было видно, что ни хера он не каялся.
- А вы не слишком балуете его? - не выдержал Рюрик, - Меня родители так не опекали. Не, они клевые и постоянно беспокоятся обо мне, даже слишком, но они никогда не сюсюкались со мной. Пинком заставляли все делать. Вроде не сильно плохим человеком вырос…
- Да, но ведь у вас их двое, верно? - спросил Волконский и после кивка Палача продолжил, - Вам хватало любви. А я у него один. Я обязан любить его за двоих. Он никогда не должен чувствовать себя обделенным.
- Она умерла? - не сдержался Рюрик.
Он знал, что лезет не в свое дело, но было слишком любопытно.
- Нет, - уголки губ Волконского опустились вниз, - Жива. Но она выбрала общину, а нам в ней места больше нет.
- Что? - воскликнул Рюрик, - Она бросила вас и родного сына?!
- Не осуждайте, не надо, - светло улыбнулся Волконский, - Не все оборотни достаточно смелы и отважны…
И что бы это значило?!
Но Волконский резко сменил тему:
- Принесли фотографии?
И Рюрик аккуратно выложил все, что имел.
Распределив фото по хронологии, Волконский надолго завис над изображениями.
После получаса раздумий оборотень сощурился и начал загибать пальцы:
- Сначала глаза, потом нос, уши, желудок, печень, сердце… И кисти. Все верно?
- Да, но последнее - пальцы рук и ног. Сегодня ночью, - Рюрик подвинул к Волконскому фото тела молодой девушки-Палача.
Оборотень закатил глаза.
- Последнюю жертву убила не Тень, - фыркнул он, - Это безвкусное подражательство. Знаете, очень соблазнительно убить, если есть возможность прикинуться маньяком.
- Почему вы так решили?! - перешел на деловой тон Рюрик.
- Душил другой человек. Или оборотень. Синяки на шее на этот раз равномерные, - пояснил Волконский, - Но самое главное заключается в том, что на лице жертвы явственно написана мука. Жуткая посмертная маска. Ей отрезали пальцы при жизни. Да и смотрите сколько крови… Она же просто истекала! Девушка явно была жива. К тому же, наша Тень отрезает части тела с определенным посылом. Она хочет что-то сказать. Ей не важны мучения жертвы. Но пальцы ног и пальцы рук - это немного разное. Это не одни и те же части тела. А тут… Пальцы отрезали тупым предметом. Обычным ножом, может быть. Ее специально истязали. Ищите тех, кто ненавидел ее или завидовал ей. А лучше мужчину, у которого к ней был сексуальный интерес. На ревность очень похоже. И да. Скорее всего, ее убийца - Палач. Или близко связан с вами.
- Если Палач, то это все еще наше дело, - тяжко вздохнул Рюрик, - Если нет, то придется передать…
- А что касается Тени, - продолжил Волконский, - Скорее всего, это группа. Душил один человек или оборотень, да. Но некоторые части тела отрезаны очень профессионально. А некоторые - не слишком. Думаю, тот, кому это нужно, хирургов нанимал. Сам он не имеет медицинского образования.
Оборотень прервал свою речь и задумался, машинально потирая подбородок. Его пальцы почти впились в пластырь, начиная тереть кожу нереально быстро.