Один… Свободно и легко!
Ах, этот тихий лунный вечер,
Ах, это чудное «Клико»!..
Светлеют окна… Торт не тронут.
Остыл заброшенный камин.
И лишь часы шипят и стонут:
– Ш-ш… Один! Один!
Дин…
Дин…
Когда беснуется гроза,
И тонут в чёрных тучах грёзы,
Я ввысь смотрю во все глаза,
Пока не навернутся слёзы.
И сердце рвётся на куски,
И отвернуться нету мочи,
И не укрыться от тоски,
Когда душа так плакать хочет!
Meditatio
Признаюсь – Вам. Живу беспечно
Всё для того, чтоб иногда
Нырять, как коршун, в бесконечность
Когда наскучит жизнь… Когда,
Кружа над выжженным каньоном
Души – не счесть таких ночей! –
Я веселю себя Вийоном –
Грозой воров и палачей,
Любимцем жриц, чьи руки-змеи
Терзали сердце по утрам,
Худым рабом холодной Феи –
Да-да, прочтите: стыд и срам!
Сознайтесь… Ну же! Неприлично
Петь славу сумрачным мирам?
Хотя – изложено отлично,
Доступно «даже фраерам».
Ах, Вы эстет… Как я неловок!
Простите. Стыдно. Не хотел…
Для Вас – сюрприз! Изящный Новак
И le ballet из гибких тел!
…………………………………..
Легко искусством наслаждаясь,
Не придираясь к мелочам,
С утра от скуки томно маясь,
Греша нехитро по ночам,
Влача привычный груз измены,
Ссылаясь робко на того,
О ком сказал бы, да без пены
Нельзя сказать… А, ну его!
В экстазе лязгая зубами,
Чудно молясь, смешно крестясь,
Ломая пол церковный лбами,
Немые плиты, коновязь,
Что нарекли всерьёз святою
Номады – прадеды бурят –
Счастливцы с детской простотою,
Которым, люди говорят,
Пришлось наш мат украсть… Забавно!
Что дальше? Я зашёл в тупик!..
Ну что же, переходим плавно
К простому (к сыру, салу-шпик),
Съел бутерброд – пойми Тантала!
«Ах, нет же… Нет, я не хочу!..»
Апрель. Луна. Водицей талой
Сочится совесть…Уф-ф… Молчу.
Какая грусть… Безмолвна и проста
Душа вуалью чёрною укрыта,
Как чистая бутыль она пуста,
Прозрачна и беспомощно открыта.
В зелёном мраке тусклого стекла
Растаял след от запоздалой страсти…
И лишь слеза бессмысленно стекла
Со дна, взамен иссякнувшего счастья.
Я не люблю денег за то, что они
Сеют горе, зло, вражду.
И в самые страшные, смутные дни
Наивно верю и жду,
Что придёт другая, умная власть,
Объявит: «Наживе – бой!».
И люди ещё наживутся всласть,
Как птицы… И – мы с тобой.
Прозрачно-сумрачная жуть…
Ах, это небо, эти птицы!
Ну как же хочется нырнуть
И в бездне синей раствориться!
Чем занят мир? Считает мух!
И ты – за ним, мечтатель хворый?
Нырнуть!.. Захватывает дух –
Какие щедрые просторы!
Качнулась церковка простая –
Колокола, колокола!..
А у меня сума пустая
И недоделаны дела.
И недослушаны упрёки…
О чём я? Ах, волшебный звон!..
А грусти тонкие намёки –
Из сердца – вон! Из жизни – вон.
Прекрасный мир сияет ровным светом,
Смотрю на небо – глаз не оторвать!
Блуждает в звёздах чистая планета,
Где не был я, и где мне не бывать.
И хорошо! Пускай она кружится,
Зелёным светом дразня и маня.
Душа, искрясь кометой, веселится!
И нет минут счастливей для меня.
***
Голубела за окнами даль,
Ожидая разлива рассвета,
Мне сегодня так искренне жаль
Суматошного, тёплого лета.
С холодами опустится грусть
На дороги, сверкая прохладой…
Ну и пусть – что теперь? Ну и пусть…
Ведь и мне успокоиться надо.
Пегас
Пегас – это, в общем, лошадь,
Точней – быстрокрылый конь.
Не будь он иных поплоше,
Имел бы овёс и «понь».
Возил бы исправно грузы:
Орехи, муку, первач…
А он, обалдев от Музы,
По звёздам несётся вскачь!
Ну что же, Пегас, Ну что же…
Понять это можно, но
Нельзя лошадям… О боже!
Им нужно: возить зерно,
Орехи, муку, капусту,
Не важно – в жару, в мороз…
Ах, как было в небе пусто,
Когда б он любил овёс!
***
Когда теряются слова
В глуши бесчисленных сомнений,
Пощады просит голова –
Я приглашаю привидений.
Они влетают в тот же миг,
Садятся рядом или ходят,
И прикрывая смутный лик,
Глядят в упор и глаз не сводят.
Потом беснуются всю ночь:
Хохочут, вьются в дикой пляске,
Но засветает – тут же прочь