– Бедная, наглая, Мия... ты вынуждаешь меня делать то, что я приберёг на потом, - угрожающе прошептал парень.
Мия вжалась в стену, широко распахнутыми глазами, с волнением на лице она смотрела на парня, лицо которого разглядеть в этой темноте так и не смогла. Лишь два сверкающих глаза, почерневшие около зрачка отразились в радужке её глаз, когда их взгляды соприкоснулись.
– Замри, - процедил вампир, хищными глазами смотря на неё.
Девушка обмякла, почувствовав лёгкость во всем тебе, она замерла на месте, оставив попытки выбраться.
Молодой парень напряг свой слух, внимательно вслушиваясь в каждый шорох в двухэтажном доме, начиная с её учащенных ударов в груди, звучавших совсем рядом с ним, заканчивая звоном падающих с крыши капель и равномерным дыханием, как ему казалось её сестры или матери, спящей на первом этаже.
Убедившись, что никто не проснулся, два сверкающих в темноте почерневших глаза, сузившись посмотрели в её два кристально-чистых небесного цвета. Пытаясь игнорировать её душистый запах тела, и выпирающую жилку на шее, которая вздулась из-за страха, так и маня его вцепиться в неё клыками, вампир сконцентрировался только на глазах девушки, применяя гипноз.
– После двенадцати ночи, ты каждый чёртов день будешь приходить в лес, и до того времени всегда будешь забывать о том, что случалось каждую ночь. Тебе понятно, Мия?
Девушка кивнула, полуприкрытыми глазами смотря перед собой.
– Теперь иди спать.
Вампир резко отстранился от неё и на вампирской скорости умчался домой, выпрыгивая через окно, оставляя после чарующий запах мяты и непередаваемой свежести, вперемешку с мужским одеколоном...
Глава 7
Когда всё заканчивается, боль расставания пропорциональна красоте пережитой любви. Выдержать эту боль трудно, потому что человека сразу же начинают мучить воспоминания.
День близился к ночи. Мия позвала свою подругу к себе на ночёвку, та с радостью приняла её приглашение, с диким воплем одобрив её идею. И вот сейчас девушки сидели на кровати в комнате Мии и сплетничали, поедая белый виноград.
– Как думаешь, мы помиримся? - спустя длительные разговоры про германских «подружек» Триши, азиатка «плавно» перевела тему к своему бывшему или всё ещё нынешнему парню, пока это не известно даже ей самой.
Мия перевела удивленный взгляд на подругу, которая в миг помрачнела, и облокотившись на изголовье кровати, опустошенно смотрела в дальний угол комнаты. Выражение её бледного лица было задумчивым: тонкие брови сошлись на переносице, ярко-розовые губы слегка поджались, темно-карие глаза, отражавшие в зрачках печаль и сожаление, неотрывно смотрели в одну точку.
– Разве ты не отшила его, когда он просил у тебя прощения? - скептически смотря на поникшую подругу, уточнила Мия.
– Это так, - устало выдохнула Триша с неподдельным сожалением в голосе.
– Он тебе дорог, верно?
– Верно.
– Тогда почему не миришься? Почему не дала ему второй шанс? Если он тебе и вправду дорог, почему строишь высоченные стены между вами? Триша, он ведь тоже сможет уйти... понимаешь? Даже несмотря на то, что ты ему дорога, он может просто устать... устать от того, что ему всё время приходится разрушать эти самые стены, преодолевая преграды. Ты же сама всё понимаешь...
– Я знаю, знаю, знаю... просто... это мои первые серьёзные отношения и я бы хотела, чтобы стали моими последними. Я вправду этого хочу, - чуть тише сказала Триша, играя с кольцом на среднем пальце.
– Тогда, когда он в следующий раз будет снова попытаться связаться с тобой, прошу, Триш, не отключай. Я же вижу своим «равнодушием» и «безразличием», - девушка пальцами изобразила кавычки в воздухе, делая акцент на этих неправдоподобных в данной ситуации выражениях, - ты причиняешь боль не только ему, но и себе. Поэтому лучше будет, если ты сама позвонишь ему и вы спокойно поговорите.
Триша на самом деле не была удивлена такой тёплой и красноречивой речью своей подруги на счёт отношений. Мию, как все считают холодной и равнодушной сучкой, люди вовсе недооценивали. Когда речь касалась отношений её подруги, она всегда рассматривала её выбор или те или иные решения во всех аспектах. Мия просто заботилась о ней, чтобы уберечь Тришу от любых проблем, чтобы избежать разбитого сердца, с чем самой девушке пришлось жить с самого раннего детства.
– Думаю, ты права. Но, как же его оскорбления в мой адрес?
– А что именно он тебе сказал?
– Сказал, что я эгоистичная дура, для которой враньё главный спутник по жизни.
– Послушай, Триш, я не одобряю его слова, если б я его увидела вообще бы вмазала хорошенько ему. Но и ты должна понимать, что он наговорил всё это сгоряча, надеюсь это всё было неосознанно, и на самом деле таковой он тебя не считает.