День в университете проходит однотипно, совсем скучно и уныло. Через каждую пару Мия надеялась увидеть лицо друга, но этого не свершилось. Эштона сегодня не было. Мия набрала ему, но тот не ответил.
«Надеюсь, он не обиделся на меня из-за того, что мне, буквально, пришлось выпроводить его из дома. Но я просто хотела уберечь его от проблем. Знакомство с вампиром ему ни к чему.»
Около четырёх часов дня, когда последняя пара, наконец, закончилась, девушка вышла из здания, белые стены которого заметно раздражали так же, как и зам директора. Та тупая сучка, спящая с директор и физруком.
Удивление отразилось на лице девушки, когда рядом с воротами учебного заведения стояла уж до боли знакомая иномарка.
Невольно лёгкая улыбка растянулась на её лице, когда она направилась к владельцу этой машины, слишком по-дерзки облокотившемуся на пассажирскую дверь.
– Почему же ты так удивлена? – ухмыляясь, поинтересовался вампир, осматривая девушку сверху-донизу.
– Сказать честно, не думала, что увижу тебя сегодня, – пожав плечами, ответила девушка, мимолётно смотря в сторону.
Как только она краем глаза уловила на себе любопытные, до жути завистные и презрительные взгляды третьекурсниц, но восхищённые и обожаемые на Викторе, Мия сразу же закатила глаза, нелояльно цокая.
Ван Арт усмехнулся, поняв причину её недовольства, но все равно вопросительно вздернул бровь, хитро смотря на Мию.
– Готова поклясться, что теперь эти думают, что ты мой новый папик.
– Ну-у, почти... – интригующе протянул Виктор, бросив быстрый взгляд на ту парочку девчат, которые буквально потекли от одного только его внимания, – та блондинка уверена, что я трахаю тебя, – ухмыльнулся Виктор, совершенно спокойно произнося такие вещи.
Мия лишь скептически вздёрнула бровь, недовольно стреляя в него глазами.
– Чего? Так утверждает она не я.
– Она просто безмозглая балаболка. Любое слово, выплеснутое с её гадкого языка – ничтожная ложь.
– В данном случае, мне не сложно превратить их вправду, – хрипло прошептал вампир, слегка наклонившись к её лицу.
Глаза Мии округлились, рот приоткрылся в возмущении. Она сжала кулаки и, замахнувшись, правой рукой ударила его в плечо.
– Хей, остынь, я просто пошутил, – наглая улыбка образовалась на его лице. Ему нравилось злить её. Нравилось получать удовольствие, когда она раздражалась. Он наслаждался, упиваясь её ненавистью, злостью и гневом, которые заставляли кровь в его жилах бурлить. На самом деле это было чертовски неправильно и опасно.
– За такие шутки ты грозишься остаться без своего достоинства, Виктор Ван Арт.
– Ладно, ладно, – бледнолицый взмахнул руки вверх, как бы «сдаваясь». Обойдя капот автомобиля, он посмотрел на Мию, которая тем временем внимательно наблюдала за ним, отмечая, что даже на солнце он ведёт себя, как обычный человек. Видимо сказания про порох, действительно, являются мифом. – Садись, давай, Дарнелл.
– И ты не откроешь мне дверь? Что же подумают те куры? – усмехнулась Мия, слегка головой кивая на девушек, которые и не думали прекращать пялиться на эту странную во всех смыслах «парочку».
– Оу, они подумают, что ты спишь со мной, детка, – он дерзко усмехнулся, задорно смотря на девушку, которая в очередной раз закатила глаза.
– Ты идиот, – зло шикнула она, прежде чем сесть в машину.
– И что значит «новый папик»? Кто до этого тебя трахал, Мия? – конечно же это было произнесено в шутливой манере, однако, при возможности, Виктору хотелось бы знать ответ на этот вопрос. И он осознавал это.
Вампир понимал, что до жути хочет знать всё о ней. Кто был её первой любовью. Кому она подарила свой первый поцелуй. Кто был её первым мужчиной в сексуальном плане. Было ли это по любви или же простая случайность. Ему также была интересна любая мелочь, касающаяся её: любимый певец, любимый цвет, ненавидимый овощ, самый любимый смайлик, любимая песня, которая заставляет её рыдать. Он хотел знать всё. Всё, что касается её. Он чувствовал себя маньяком, потому что никак иначе не мог назвать это стремительно опасное желание – знать всё. И ему нравился этот процесс. Самостоятельно познавая эту закрытую на сто замков книгу, в нем пробуждалось дикое желание знать больше. Но девушка то не поддавалась, не позволяла влезать в свою душу. И тогда, помимо азарта и хищного желания, появлялось самое ужасное чувство — неудовлетворение. Вот, что было необратимым для него. Катастрофически было опасным для неё.
– Лучше и не спрашивай, – цокнула Мия, качая головой. – Здорово же ей тогда досталось, с тех пор она до сих пор боится и слова мне сказать.
– Ты что побила её? – с удивлением и одновременно насмешкой переспросил он, мельком глянув на неё, а затем снова следил за дорогой.