И я очень старалась. Я вела себя так, словно там, за спиной фотографа, стоит Алекс и смотрит на меня. И я хотела ему понравиться. Не соблазнить, а именно понравиться. Я улыбалась и смотрела только на него одного.
Отчёт: "Моя первая фотосессия прошла неплохо. Меня даже похвалили".
Ида и Кит
Ида сидела в кабинете матери спиной к окну, и ее стройная фигурка очертаниями вдруг напомнила Киту до дрожи знакомый холодный образ его хозяйки.
-- Как справился, Кит?
Новые нотки холода сквозили в любимом голосе, но Кит не подал вида. В конце концов, он лишь обслуга в этом доме.
Он положил конверт на стол и снова отошёл, подчиняясь этикету.
Ида провела пальцами по пухлому досье своего жениха, но открывать пока не стала.
-- Что скажешь, Кит? Каково твое мнение по поводу этого? -- она ткнула пальцем в папку.
-- Мое мнение таково, что не нужно вам открывать эту папку, мисс.
Внутри у нее все скрутилось от боли. Так вот как значит, Роберт? Значит нет на свете и единого человека, которому можно доверять. Кто бы искренне любил. Не за деньги, а просто так. Взяв себя в руки, она холодно продолжила:
-- Предлагаешь мне не интересоваться, каков на самом деле мой жених?
-- И замуж вам не нужно выходить за него, мисс.
На самом деле мнение Кита всегда было почему-то важно ей. За все годы, что она его знала, он ни разу не дал повода усомниться в своей преданности их семье и в своей искренности. Не говоря уже о том, что она уважала его как профессионала, да и просто как умного человека. Всегда такого почтительного и немногословного.
Но сейчас вдруг что-то сломалось в ней, и она неожиданно резко бросила ему:
-- Да кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать? Знай свое место, Кит!
Он молча смотрел на нее несколько мгновений. Несколько бесконечных мгновений разрастающейся между ними ледяной бездны. Потом снял металлический знак служащего дома Брессон с груди и положил перед ней на стол.
-- Я увольняюсь, -- спокойно сказал он. Потом развернулся и вышел.
Она ничего не ответила. Просто долго сидела одна в пустом прохладном кабинете.
Затем открыла папку. Стала перебирать фотографии, распечатки звонков, даты и события, и снова фотографии. Ее карие глаза скользили по морю бесконечной грязи, лжи и порока.
Прикрыв глаза, она захлопнула папку, прижав прохладную ладонь к пылающему лбу. У нее начиналась мигрень.
Приняв лекарство от головной боли, Ида лежала в постели без сна.
Она думала о том, что ее любимый отец ей никто. И она ему никто. И он просто играет роль за деньги. А она-то, наивная, представляла себе, что ее родители любят друг друга, что охлаждения в их отношениях – это временные, возможно, возрастные трудности. И что постепенно у них все наладится. Ведь нельзя же всерьез не любить папу? Он такой милый! Или маму? Это с чужими она Стальная леди, а с близкими она добра и заботлива.
Но все мечты о счастье родителей рухнули. Потому что не было там никогда никакой любви, никакой семьи…
А Роберт?! Все его заверения в преданности, вся нежность, его счастье рядом с ней – все ложь. После того, как она пролистала ту папку… Ну что ж. Хорошо. Раз он так хочет ее денег, она его купит. Как понравившуюся игрушку. И не просто купит…
Ида вскочила, садясь за стол. Включила компьютер и быстро стала составлять документ:
«Роберт Соло обязуется быть верным и преданным мужем…. Не изменять, не огорчать …»
Распечатав важную бумагу, она вложила ее в досье, положила прямо поверх отвратительных фотографий. Пусть только попробует не подписать! Если хочет этой свадьбы – подпишет! Он ее не любит? Отлично! Но пользоваться им будет только она одна! И ей не стыдно! Это пусть им, продажным, будет стыдно!
Раз уж все так устроено в этом мире! Где все продается и все покупается!
Вот только где-то глубоко в душе она знала, что не все продается в этом мире. Например, не смогла бы она купить Кита. Ни за какие деньги. И он теперь, скорее всего, презирает ее.
-- Ну и пусть! Мне-то что за дело!?
Но на сердце почему-то скребли кошки.
Ширли и Кит
Она вызвала его, несмотря на поздний час.
--В чем дело, Кит?
Он молча стоял перед ней, гордо подняв голову. Перед ней, перед которой все трепетали, льстиво заглядывая в ее ледяные глаза. Но он никогда не рассыпался пустыми любезностями и лживыми комплиментами. Зато он делал для нее кое-что, во что не был посвящен никто, даже Алекс, считавшийся непосредственным начальником Кита. Даже Алекс, кого Кит уважал, жалел и защищал.