-- Хватит болтать! Где документы о разводе? Я хочу получить их немедленно!!!
Ширли повернула к ней голову и с удивлением обнаружила подписанный документ в руках девушки.
-- Да, я подписала! Но отдам тебе только в обмен на бумаги о разводе!
Кора встала, помахав перед глазами изумленной Ширли подписанной бумагой.
Ширли не ожидала, если честно. Но достала и подписала развод. Они обменялись бумагами.
Женщина уже уходила, когда Кора не выдержала:
-- Знаешь, Ширли, ты непроходимая дура! Рядом с тобой 20 лет был такой мужчина! И теперь он свободен. Поверь, ты очень много потеряла!
На что Ширли печально улыбнулась ей:
-- Да что ты понимаешь…
Вернувшись к машине, она бросила бывшему мужу:
-- Ты свободен, Алекс!
Он вышел, а Ширли сама села за руль и тут же умчалась. Она прекрасно водила.
Они, не спеша, почти с опаской пошли навстречу друг другу. Словно не верили, что запрета больше нет.
Подойдя, Кора протянула ему подписанный документ о разводе. Он взял из ее рук бумагу, пробежал глазами. Сколько же он мечтал об этом!
-- Сколько она запросила?
-- Не важно…
-- Сколько?
-- Все…
Он не мог поверить!
-- И ты согласилась?! -- Алекс взял ее личико в теплые ладони. Каким же он умел быть нежным с ней!
– Неужели я того стою?
Она провела дрожащими пальцами по его лицу, покрытому легкой сеточкой морщин, по светлым волосам, легонько коснулась губ и опустилась пальчиками в расстёгнутый ворот рубашки, касаясь тёплого серебристого медальона.
-- Знаешь, когда тебя не было рядом, у меня были все мои деньги, но я была самой несчастной. А теперь я так счастлива, словно весь мир принадлежит мне. Да это так и есть, потому что весь мир для меня – это ты.
Он смотрел на нее, осмысливая то, что только что услышал. Потом снял с руки обручальное кольцо и, размахнувшись, зашвырнул его куда-то вдаль со счастливой улыбкой.
Кора
Я открыла дверь в свою малюсенькую комнатку. Огромными тут были только окно, за которым колыхалась вода, и кровать.
Маленький шкаф в стене, маленькая печь, на которой я готовила, маленький столик с малюсеньким букетиком настоящих цветов.
Пушистый коврик, брошенный на пол, занимал все пространство под ногами.
-- Здесь можно ходить босиком! -- я скинула туфли и подала пример, смело опуская ноги в пушистую нежность.
Он вступил за мной в это пушистое облачко, осматриваясь и снимая пиджак.
-- А теперь я буду ухаживать за тобой, -- улыбнулась, включая машину для заварки чая.
-- Наверняка твоя прежняя жена не интересовалась, голоден ли ты, устал ли ...
Я забрала у него пиджак, невольно коснувшись его пальцев, и сердце замерло в груди.
-- Садись... Я теперь тоже люблю чай. Беру с тебя пример!
Пока он вдыхал аромат дымящегося напитка, я разогревала в печке пирог собственного приготовления.
-- Сама научилась печь! Все представляла, что ты сидишь рядом и ешь мои пироги.
Перед ним на тарелке стоял оплавившийся кусочек с протекшей вишней и толстым слоем шоколада.
Алекс невольно улыбнулся. Такие шедевры его дочь пекла классе в... пятом!
-- Без ложной скромности скажу, что он на вкус лучше, чем на вид! -- и я с удовольствием отщипнула ложечкой от своего кусочка.
-- А ты знаешь... совсем неплохо! -- Алекс с удивлением и удовольствием проглотил нежное тесто с вишнёвой кислинкой.
А я застыла, глядя на него. Мой кусочек пирога никак не хотел проглатываться.
Сколько раз я представляла, как он сидит за этим столом, разговаривает со мной, ест мой пирог или пьет чай. И вот мечта стала реальностью. Даже страшно поверить!
-- Кора, прости, но ты смотришь мне прямо в рот. Не боишься, что подавлюсь?
Я смущённо отвела глаза.
-- Ладно, хватит... Иди сюда! -- он отодвинул свою тарелку.
Полшага в сторону, и мы упали на кровать, торопливо срывая одежду друг с друга.
-- Осторожно, это моя единственная рубашка, -- засмеялся он, когда я буквально сдирала с него одежду, наконец-то обнажая любимую грудь.
На белую простынь упал яркий кусочек фольги.
-- Что это?
Он немного растерялся.
-- Резинки. После той нашей встречи в Близеде я их всегда ношу с собой. Мы были тогда неосторожны. Ты же теперь без чипа.
-- Боже, Алекс, это то, о чем я думаю? В каком веке ты живёшь?!
Он бережно обнял меня, склоняясь к лицу, шепнул:
-- Ничего не поделаешь... А то вдруг родишь мне голубоглазого мальчика?
Его слова такой нежной болью пронзили мне грудь, что я почти обессилела. Обхватила его за шею, мои руки почему-то дрожали. Также, как и сердце в груди.
-- Алекс! -- беззащитно всхлипнула я, -- я безумно хочу голубоглазого мальчика!