Эрвин схватил меня за плечи и начал трясти, но я его уже не видел: перед глазами мельтешили мелкие чёрные пятна, из которых стремительно собиралась непроницаемая темнота.
— Ты чего?! Чего ты?! — перепуганный скаут принялся лупить меня по груди — причём с такой силой, что каждый удар впечатывал меня в землю, а ноги смешно подскакивали.
— Маки!.. Сука, не хватало ещё… Маки!
Бум!
Бум!
Сладкий целебный воздух хлынул в грудь. Я с хрипом втянул его в себя и тут же зашёлся в приступе кашля. В левом глазу заметно посветлело, а сердце тяжело заухало.
— Ты чего? — надо мной нависла перепуганная и измазанная в крови морда Эрвина. — Сердце?.. Сердце, да?
Освободившись от хватки напарника, я откатился в сторону, встал на четвереньки и какое-то время напряжённо и болезненно кашлял, сотрясая все свои несчастные внутренности. Затем, когда всё закончилось и дыхание кое-как восстановилось, я несколько раз постучал себя ладонью по затылку, пока не включился правый глаз.
— Всё нормально? — спросил Эрвин, когда я проморгался. Перед лицом замаячила протянутая рука, за которую я не стал браться из принципа и поднялся сам.
— Иди умойся, — бросил я, отплёвываясь. — И давай за руль.
Пару минут Эрвин провёл за машиной, обливаясь водой из бутылки, фыркая, отплёвываясь и сморкаясь, а потом очень аккуратно приоткрыл дверь, просочился внутрь и осторожно уселся на водительское место, косясь на меня с опаской, как на непредсказуемую собаку, которая может без причины наброситься и покусать.
— Эм-м, — попытался он начать разговор. — Ну так что? Ты в порядке?
Я помолчал перед тем, как ответить.
— Нет. Ни хрена я не в порядке.
Снова пауза.
— Так мы едем?..
— Нет, ну давай ещё постоим, — буркнул я. — Нам же, блядь, не надо никуда спешить!..
Рыкнул мотор, шины вгрызлись в песок, а секундой спустя крепко вцепились в асфальт и принялись наматывать на себя пространство, притягивая к нам Корп.
— За помощь тебе спасибо, конечно, — подал я голос, прерывая неловкое молчание. — Но не думай, что я забуду и прощу то, что ты сделал.
— Да-да, — протянул Эрвин, кривясь. — Никого не убивать без команды, я помню… Извини, не думал, что тебя это так заденет.
— Ты не делаешь лучше, — мрачно буркнул я.
— Ладно-ладно, молчу, — напарник поторопился исправиться и сменить тему. — Интересно, что у тебя с мотором?
Я покачал головой:
— Без понятия. Сам до конца не знаю, в чём тут дело. Когда меня собирали заново, то всё мясо состарили до реального биологического возраста, так что, может быть, просто время пришло.
— А у тебя разве настоящее сердце? В смысле без усилений или чего-то вроде?
Я развёл руками:
— Бьётся, вроде, как настоящее, но держит такую нагрузку, которую обычное явно не вынесет.
— Так получается, что…
— Да откуда мне знать?! — раздражённо перебил я Эрвина. — Тут врач нужен или инженер. Кто его разберёт, что там Блю Ай наворотили?.. Кстати, та деваха, которая нам операцию собиралась делать, ты слышал? Говорила, мол, у нас что-то другое, не как у всех остальных людей. Какие-то оригинальные конструкции или что-то вроде.
Скаут кивнул:
— Да, я тоже обратил внимание. Не знаю, что она там ожидала увидеть, но явно не то, что нашлось у нас в головах. Хотя это странно, ведь всё нынешнее протезирование выросло из разработок Блю Ай, которую мы успешно наебнули. Мне вот ещё интересно, за кем приезжали копы?
— Мне тоже, мне тоже… — задумчиво протянул я, глядя на уходящую за горизонт серую линию асфальта. — Ты видел когда-нибудь трёхмерные головоломки? Такие, которые надо поворачивать, пока не посмотришь под правильным углом.
— Конечно. И видел, и играл. А что?
— А то, что у нас целая куча материала. Всякие зацепки, улики, факты… А под каким углом на них надо смотреть — неясно.
Нас обогнала легковая машина — первая за очень долгое время. Старый синий седан с разбитой правой задней фарой, наглухо тонированными стёклами и трещиной на бампере. Его двигатель с натужным хрипом выдавливал чёрный выхлоп через испорченный глушитель, унося машину вдаль.