— А щётки? Паста?..
— Конечно, сэр, поищите в третьей ванной комнате возле джакузи. А сразу после чистки вам будет предложен лёгкий континентальный завтрак, — гнусаво из-за отсутствия носа ответил напарник и залез в обратно. — Посмотри плоскогубцы в бардачке.
Я пошарил рукой и вытащил инструмент практически вслепую:
— Возьми.
— Нет-нет-нет, — Эрвин повернулся ко мне, шумно выдохнул и содрал кровавую корочку с носа. — Вырви остатки разъёма.
— Давай хотя бы руки помою, — мои ладони… впрочем, не одни ладони были покрыты коркой грязи, крови, пыли и ещё чёрт знает чего.
— Да пофигу. Тяни!
— Мерзость какая… — я запустил пальцы в кровоточащую рану. Эрвин ойкнул. Его кровь заструилась по моим рукам и закапала на сиденье. — Кажется, нащупал, — шлейф с обрывком провода отсоединился без проблем, но один из двух металлических «усиков» намертво засел в черепе напарника. Попытка зацепить его не принесла успеха — плоскогубцы были слишком крупными для такой тонкой работы.
Скаут скулил и гнусаво ругался, как мультяшный персонаж.
— Да чего ты копаешься?! — вспылил он спустя пять минут, когда я разворотил ему половину лица.
— Не могу ухватиться.
— Так смоги! — выкрикнул он, и это неожиданно помогло. Пассатижи сомкнулись на «усике». Я потащил его, но сразу же остановился, потому что Эрвин заверещал:
— Стой! Больно! Больно!.. А, всё в порядке, тяни. Нет! Больно!..
Я глубоко вздохнул.
— Что за детский сад?
— Не слушай меня, — разрешил напарник. — Не слушай и тя… Нет! Стой! Стой!
Я опять остановился и рявкнул:
— Ты можешь не орать под руку?!
— А ты можешь просто дёрнуть?! — поддержал Эрвин.
— Я пытаюсь, но ты орёшь!
— Может, это потому, что мне больно?!
— У меня уже все руки в твоей кровище, пальцы скользят!
— Так кончай пиздеть и просто вытяни эту хреновину!
Задержать дыхание, посчитать до пяти, выдохнуть.
— О, гляди, — я указал свободной рукой на лобовое стекло. — Шлюха в латексе.
— Где?! — встрепенулся Эрвин, и в этот момент я дёрнул изо всех сил.
Напарник завопил и схватился за разъём, а я глядел, как он ругает меня и сыплет угрозами, чувствуя какое-то мстительное удовлетворение.
— Держи, это тебе на память, — «усик» лёг в ладонь скаута, а я закинул окровавленные плоскогубцы обратно. — Что будем делать?
— Конечно же, нагибать «Эстафета карго», — обиженно пробубнил Эрвин, не отпуская то место, где когда-то был нос.
— А есть, чем?
Напарник покосился назад, где лежала Пигги и поинтересовался:
— А сколько патронов у тебя осталось?
— В дробовике — четыре.
— А в револьвере?
— Тоже.
Эрвин завёл двигатель.
— Должно хватить.
— В смысле, блядь, должно хватить?! — от услышанного мои глаза полезли на лоб. — Это же суицид!
— Ты как раз хотел умереть, — заметил напарник, выезжая задним ходом на узкую улочку, зажатую между двух сорокаэтажных социальных «ульев». Возле них красовались сгоревшие машины, перевёрнутые мусорные баки и не вполне живые чёрные наркоманы.
Жуткие обшарпанные развалюхи двумя отвесными стенами возвышались над разбитой двухполосной дорогой, и если б район был белым, такое планирование вызвало бы транспортный паралич. Впрочем, к радости жителей районов получше, местные никуда не ездили и потихоньку гнили в своём кошмарном гетто. Возможно, некоторые и хотели бы стать немного мобильнее, но здесь, в месте, где роскошью считалось целое оконное стекло, собственная машина была чем-то вроде личного самолёта в остальном Корпе.
Мы медленно тащились, объезжая груды металла, залежи пластика и бетонные блоки. Улицы были пусты, но сверху, с хлипких мостков, протянутых между зданиями на головокружительной высоте, за нами наблюдали десятки недружелюбных глаз. Кто-то не ограничивался взглядами и кидался всяким хламом, который то и дело стучал по крыше, заставляя меня внутренне сжиматься в ожидании пули.
Неожиданно Эрвин ударил по тормозам, вырвал револьвер у меня из-за пояса и выскочил из машины с криком:
— Стой! Стой, падла, пристрелю!
От скаута в разные стороны брызнули незамеченные ранее бродяги, успешно маскировавшиеся под кучи мусора.
Я поспешил следом и увидел, что скаут догнал странно одетого негра. Кроме белоснежной рубашки, он носил всё ярко-жёлтое: щегольской костюм, широкополую шляпу с павлиньим пером и ботинки с длиннющими мысами.
— Зашибись! — разорялся чёрный. — Сколько лет живу, а белые ни разу меня не грабили.
— Ты, Маска, лучше заткнись и давай сюда… — начал Эрвин, но негр раздражённо прервал его: