– Может, знаки или символы? – Яст глянул на меня.
– Может, есть майки с хартограммой? – спросила я, и девушка залезла под прилавок. Она сидела на корточках, перебирая шелестящие пакеты.
– Есть со знаком Люцифера и как на мне, с перевернутой пентаграммой, – ответила девушка, – и как раз сорок второй размер.
– Со знаком Люцифера? – я подошла к прилавку, на котором лежала развернутая майка.
Знак Люцифера (или же его символ) представляет собой два треугольника. Один большой, другой поменьше (он находится внутри большого), оба опущены острием вниз. Боковые стороны маленького треугольника продолжаются после образования вершины и заходят за пределы большого треугольника. А стороны большого треугольника, образовав острый угол, расходятся в виде двух плавных закрученных линий, которые пересекает большая буква «V».
Я заинтересованно рассматривала рисунок.
В нашем мире существа верят в то, во что хотят. Люди считают, что все, что есть на земле, создал Бог. Раньше, когда нелюди не жили так вплотную с людьми, считалось что вампиры и оборотни создания дьявола. После окончания последней революции, и когда создания на земле воссоединились, люди задумались о том, что возможно, нелюди такие же дети Божьи, как и они сами. Это думалось, обсуждалось, но так и не было принято. Нелюди все так же создания дьявола, и в церкви нас не пускают. Поэтому вид внутри храма Божьего я видела только в фильмах. Но нелюдям хватает и того, что на нас не кидаются с осиновыми кольями (что нанесут вред, но не убьют), не поедают и не обвешиваются чесноком (что влияет только на полноценных вампиров) и не бегают от нас как от чумы. Вполне хватало того, что вампиры и оборотни могут с людьми сотрудничать, работать, дружить и даже создавать семьи. Если нас не хотел принимать их Бог, то нам этого и не было нужно. Оборотни создали себе свои праздники и свою веру, которую они никому не рассказывают, считая это своим волчим секретом. Вампиры остались без святого кумира, и празднуют всеобщие праздники: новый год, день женщин, день матери, день мужчины, праздник любви, день города и так далее.
– Давайте, – я кивнула.
– Померите? – спросила продавщица, и я кинула взгляд на Яста. Тот поспешил закрыть дверь в магазин (так как в нем не было примерочной) и забрал у меня полушубку.
Я сняла с себя свой голубой свитер и поспешила одеть майку. Она была мне как раз. Продавщица кивнула своим мыслям, а я повернулась лицом к Ясту, ожидая его оценки.
– Мне нравится, – ответил он, кивнув.
– Главное, как Вам? – спросила меня продавщица.
– Мне тоже нравится, – я решила переодеться обратно в свитер, – упакуйте ее мне, пожалуйста.
– Хорошо, – девушка убрала мою новую майку в шелестящий прозрачный пакет и протянула мне.
Яст поспешил оплатить покупку.
С покупкой, что значительно приподняла мое настроение, и заставила углубиться в мыслях о вере в Бога, мы вышли из ЦУМа. Я принюхалась, но ничего кроме смолы елочек не ощутила. Запах девушки уже развеялся. Я облегченно вздохнула и глянула на Яста. Тот выглядел расслабленно, значит, кровь уже смыли с асфальта.
– Домой? – спросил Яст.
– Да, – я кивнула.
Дома был покой и тишина, все потому, что Ник куда-то убежал. Ли спала, Яст был у себя в комнате и искал какую-нибудь футболку Никиты, что он мог бы одеть на выступление. Дело в том, что блондин больше не носил такую одежду, поэтому она давно перестала пахнуть им, а значит Яст остался бы собой в любой майке полувампира. Я тем временем залезла в свою шкатулку, в которой все же нашла напульсник с шипами, о котором думала весь день. Было велико мое удивление, когда я нашла такой же ошейник, но только более грубый и явно на мужскую шею. Я решила поделиться им с Ястом. Нашла и сережки-гвоздики с перевернутой пентаграммой. Поиск черных джинс занял больше времени, чем я думала. Все свои вещи с полки пришлось аккуратно вытащить и разложить на кровати, но в идеальных стопочках я так и не нашла желаемого.
Время шло. Через два часа должна была проснуться Ли, и я должна была помочь ей со сборами. Все же свои черные джинсы я нашла на плечиках. Я уткнулась в них носом, но благо, Громом они не пахли. Когда я поняла, что мне осталось только одеться, я подошла к кровати подруги. Она явно желала проснуться позже, и я решила плавно вывести ее из сна.
– Ли, – я коснулась ее плеча, – уже семь вечера, пора вставать.
Она что-то пробубнила в ответ.
– Сегодня свидание с Громом! Ты хочешь опоздать? – я говорила, как можно громче, чтоб она услышала меня через пелену сна.
– Не хочу! – ее глаза распахнулись, и она вскочила с подушки: – Сколько время?