В то время, когда Корри сражалась в рядах Легиона, для Дайки всё только начиналось. Молодая зеленоглазая эльфийка (ей только-только исполнилось сто двадцать), она жила в лесном посёлке вместе со старшим братом. После гибели родителей он считал себя главным в семье, и Дайнтантриэль должна была его слушаться. Но, обладая довольно своенравным характером, она делала то, что хотела, даже втихаря пыталась научиться колдовать.
Однажды в поселение пришли люди и попросили помощи в мелкой междоусобице двух князей. Эльфы бы ни за что не согласились, но от этого зависела судьба леса и их самих, поэтому был собран отряд стрелков, куда и попала Дайка. На войне ей почти ничего не угрожало — у врага не было лучников, способных стрелять так далеко и так метко, а ближе их люди не подпускали. Брат ворчал, давая своё разрешение, и оказался прав: за месяц, пока эльфы жили в военном лагере, Дайка успела по самые кончики своих острых ушей влюбиться в одного солдата. Это было сумасшествие, совершенно неподходящая пара: чистая, как горный родник, эльфийка и человек, да ещё солдат, замызганный, небритый и без крыши над головой. Но какой это был месяц!
В лесной посёлок они возвратились вдвоём, крепко держась за руки — бесполезно, да и невозможно было скрывать что-то от брата. Тот впал в ярость и обещал выгнать Дайку из дома. После разговора с ним она выскочила за дверь вся красная, со слезами на глазах и, схватив лук, бросила своему парню, который всё это время ждал снаружи, что пойдёт потренируется в стрельбе. Он попытался удержать её, утешить, спросить, что случилось, но Дайка упорно молчала. Тогда солдат вернулся к дому. Брат, высокий бледный эльф с перевязанной правой рукой, смерил его презрительным взглядом, явно не настроенный на диалог. Но солдат слишком сильно любил Дайку, и не собирался отступать. Он в самом деле пытался решить всё мирным путём, долго говорил о самых честных и серьёзных намерениях, но, когда собеседник схватился за меч, быстро понял, что разговор окончен.
Владели оружием они одинаково хорошо, вот только эльфу пришлось держать свой клинок в левой руке. Солдат, привыкший, что противник всегда сражается правой, вынужден был проворачивать все приёмы по-новому, а времени и желания выяснять, как именно, у него не было. Прекрасно фехтовавший и левой, эльф теснил человека, надо было что-то менять. Сообразив, что противник не сможет держать рукоятку двумя руками, солдат решил попросту выбить у него оружие, приложив для этого все силы. Брат Дайки попытался парировать удар каким-то явно неподходящим для этого случая приёмом, потому что его клинок отскочил со звоном от меча нападавшего и… эльф сам напоролся на свой клинок. Он упал замертво, а солдат застыл в оцепенении, его била нервная дрожь. Совсем не этого он хотел.
Неожиданно ощутив чьё-то присутствие, парень обернулся. В дверях стояла бледная Дайка, она только зашла — занавеска ещё колыхалась, и держала в поднятых руках лук со стрелами. Ей хватило одного взгляд на пронзённое мечом тело брата, на растерянное лицо своего любимого, чтобы понять всё по-своему. Солдат не успел и слова сказать в оправдание, как Дайка отпустила тетиву. Три стрелы коротко пропели в воздухе и все нашли цель — парень упал как подкошенный, рядом с эльфом. Дайнтантриэль опустила лук и оттёрла стекавшие по щекам слёзы. Она так хотела сейчас закричать, но почему-то крик комом застыл в горле, а плакать уже сил не было. Той же ночью она сбежала из родного леса, где слишком многое напоминало ей о смерти двух самых любимых людей.
Больше года переходила она от деревни к деревне, от города к городу, пытаясь найти работу и в толпе забыть своё горе, пока в одном из них не услышала объявление о наборе в армию. А так как ничего, кроме как метко стрелять, Дайка не умела, она пошла записываться.
Корри тоже оказалась в этом городе и тоже слышала приказ. Всё это время она, наоборот, скрывалась по лесам и вернулась к людям только для того, чтобы совсем не превратиться в зверя. Кроме того, ей нужны были новые сапоги, сыр и хлеб, а денег не было. Корри прекрасно понимала, что никогда не сможет зарабатывать на жизнь мирной профессией, поэтому, не задумываясь, направилась в казармы.
Там они с Дайкой впервые и встретились. Корри стояла наполовину в тени и, облокотившись на стену, ожидала своей очереди, чтобы поставить подпись, получить мешочек с золотом и обмундирование. Дайка сразу заметила её — уж очень выделялась эта мрачная фигура среди сборища юнцов и бродяг, и испуганно отшатнулась. А Корри подняла на неё глаза только тогда, когда эльфийка под свист и окрики подошла к столу.