— Ты ехал четыре квартала, чтобы спросить у меня это? Всё просто отлично, — я хотел сказать это спокойно, но как-то не очень получилось.
— Нет, я хотел попросить у тебя прощения и предложить вернуться ко мне, — я был очень удивлен.
Брайан четко уловил это по моей мимике и ухмыльнулся. Ага, вот так, значит, думаешь, что я вернусь, слишком самоуверенно.
— Извинения приняты. Я перевезу свои вещи обратно к тебе только, если ты согласишься заключить партнерство.
— Вообще-то именно это я тебе сейчас и предлагаю. Я долго думал и считаю, что нам стоит попытаться.
— Хорошо. Но тогда ты должен пообещать, что завтра же идешь к врачу, сдаешь все необходимые анализы. Чтобы всё было честно, я пойду с тобой и тоже пройду обследование. Когда подтвердится, что мы оба здоровы, мы будем заниматься сексом без резины и только друг с другом, — лицо Брайана не выдавало никаких эмоций.
— Моногамия? Хорошо, я согласен, хотя я и не в особом восторге от того, что мне будут делать мазок из уретры.
— Либо так, либо никак, — я сделал как можно более уверенное лицо.
— Хорошо. Поехали за твоими вещами и, думаю, сегодня мы ещё можем заняться этим с резиной, — его голос был самым обыкновенным, а я-то уже надеялся, ну ничего, сейчас мы тебя проверим, Брайан Кинни, на готовность быть партнером.
— Конечно. Надеюсь, ты отполировал свою задницу, — о да, это была именно та реакция, что я и ожидал: Брайан был красным, как помидор, я не мог понять, это он такой свирепый или смущенный.
— Что? С чего ты взял, что я стану...
— Что станешь? Назови своими именами то, что я постоянно делаю для тебя! Раздвигать ноги? Подставлять дырку? Давай, скажи это!
— Моя задница — это святое! Это неприкосновенная вещь! — Кинни горел от гнева, казалось, ещё секунда и у него из ушей пар пойдет.
— Ещё скажи, что её никто никогда не касался. Просто ты не хочешь этого со мной, чтобы постоянно быть выше, чтобы унижать меня так же, как и всех других.
— Знаешь, я действительно хотел спокойно поговорить, но... Да пошёл ты! — он махнул рукой и ушёл.
Чёрт, чёрт, чёрт, не надо было давить на него. Отлично, Джастин, ты просто идиот. И почему я просто не собрал вещи и не вернулся к нему, мы бы пошли к врачу, а потом, возможно, всё бы наладилось. А возможно, он и дальше бы использовал меня...
Pov Брайан
Блядь, ну вот как с ним разговаривать?! Всё ему и сразу подавай: и врача, и моногамию, и задницу! Бутылка виски опять стала моим утешением на сегодня. Чёрт, как он там сказал? "Ещё скажи, что её никто никогда не касался", — он думает, что я перед каждым ноги раздвигаю. Да, Брайан, не смотря на то, что ты великий и могучий, ты неудачник, потому что ты анальный девственник. Педик-девственник, который перетрахал весь Питтсбург и ещё много кого, а так и не попробовал быть снизу. Я никогда и не считал нужным пробовать это, я всегда был топом, и это было само собой разумеющимся фактом. Но вот, пизденышу приспичило расстаться со своей девственность именно в моей заднице. Наверно для любого гея это было нормальным, но я четко осознавал, что боюсь. Нет, не быть с Джастином снизу, а просто самого процесса, того, что на этот раз это он будет контролировать ситуацию, а я буду лишь ведомым, и мне не останется ничего, как чувствовать раздирающую боль внутри...
Утром я проснулся от жуткого похмелья, поэтому решил сделать себе выходной. Хорошо быть генеральным директором рекламного агентства, всегда можешь делать то, что тебе захочется. И я делал. Я прожил неделю без Джастина, я не заходил в кафе на Либерти, он не появлялся в Вавилоне, мы не встречались случайно на улице, и я понял одну важную вещь. Я так больше не смогу. Не смогу без него, я постоянно ловил себя на том, что искал в толпе знакомую блондинистую макушку, любимые голубые глаза. С каждым днём это было всё невыносимее, я понимал, что нужно искать компромисс, либо просто сдаваться и поднимать белый флаг…
Сегодня был уже понедельник, с самого утра мне позвонила Линдс, наорала на меня, что хреновый из меня папа и заставила приехать к ним проведать Гаса. Пришлось купить конструктор и ехать. Пока сынишка увлеченно собирал его вместе, Линдси вызвала меня на важный разговор на кухню. Она была настроена весьма враждебно, кстати, на кухне уже была не менее недружелюбная Мелани.
— Что, сегодня у парочки дайков одновременно начался ПМС? — мою шутку явно не оценили, это я успел понять, как только Линдс сжала в руке разделочный нож, которым и нарезала мясо.
— Ты не хочешь нам ничего объяснить? — Мел смотрела так, что хотелось скорее убежать отсюда.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что Джастин целую неделю ходит сам не свой.
— Отчего мне знать?
— Послушай, не выебывайся, мы всё знаем. Езжай к нему, проси прощения и даже не думай всё испортить, — Линдси опасно сверкнула ножом.
— Это мне решать, что делать, — я попытался возразить.
— Я сказала, бегом к нему и на колени! А лучше клизму, а потом на колени и раком!
— И вы туда же?!! Пошли вы все!!! Ещё только лесбиянки меня не учили жизни за эти несколько дней!!! — я сорвался, да так, что...
А, чёрт с ним, я остыл только когда услышал за собой громкий хлопок двери и плач напуганного Гаса за ней. На улице было холодно, а я даже не застегивал пальто, бездумно бродя улицами. Что мне делать? Я так уверенно вел себя все эти годы, мы не должны были быть вместе, как я мог влюбиться в этого мальчишку…
Продолжая прокручивать в голове эти мысли, я и не заметил, как ноги привели меня к кафе Дебби. Я застыл возле угла. Дверь открылась, и вышел Джастин вместе с каким-то парнем. Высокий брюнет, весьма симпатичен, что-то в нём мне напомнило меня самого. Неужели Джастин нашёл себе мою слабенькую версию? Они просто пошли вдоль Либерти-авеню, разговаривая о чём-то, как друзья. Как старые друзья, если бы не смазливый взгляд брюнета. Меня это просто вывело из себя, но я понимал, что у меня нет никакого права вмешиваться. Ага, а как же, "Джастин сам не свой", быстро же он нашёл замену.