Первыми ударами обменялись не сразу, но едва звон клинков разрезал кратковременно повисшую на поле боя тишину, как эти звуки тут же наполнили всё окружающее пространство.
Мятежники, пользуясь численным перевесом, пытались взять бойцов царевича в кольцо. Каждый из атакующих работал слаженно, но наталкивался на прочное сопротивление, ведь каждый защитник был не только опытным мечником, но и умело пользовался телекинезом для удержания или смещения врага. Телекинетические потоки незримо переплетались в воздухе, сталкивались друг с другом, мешали противнику приближаться и одновременно наносили удары. Воздух дрожал от силы соперников, чьи дары вступили в сложнейшую схватку, блокируя и нарушая магические структуры друг друга.
— Многовато их будет, Ваше Высочество, — бросил телохранитель, отбрасывая от себя очередного противника.
— Справимся, — спокойно ответил Романов, взмахом руки притягивая ближайшего врага и вонзая клинок в его горло.
На асфальте безвольными куклами уже валялись окровавленные тела павших, а бой продолжался, не оставляя ни одной стороны без потерь. Под ноги принцу упал уже четвёртый враг. Ещё нескольких он тяжело ранил — и нет, дело было не в филигранном мастерстве мечника, а именно в силе дара, которая позволяла наследнику престола большинство подступающих противников едва ли не наглухо блокировать, и следом же легко разбивать, отправляя к праотцам.
Звон клинков перекрывал грохот выстрелов, а воздух был густ от магических искр, запаха крови и озона. Романов двигался уверенно, каждый его шаг был точен, едва ли не каждый удар — смертелен. Он не просто бил — он полностью контролировал поле боя перед собой, легко читая намерения врагов и упреждая их атаки.
Его бойцы, подгоняемые таким примером, сражались с ещё большей решимостью. Наконец, гвардейцы принца пошли в контратаку, стараясь оттеснить противника. Крики раненых и погибших заглушались гулом битвы, мелкие снежинки оседали на лицах бойцов, смешиваясь с потом и кровью, но ни одна из сторон не желала сдавать позиции и отступать назад.
И тут, с натугой жужжа пропеллерами, с неба вниз стремительно рухнула незаметная чёрная коробочка…
БАБАХ!
Со спины обороняющихся прогремел внезапный взрыв. Его грохот сотряс улицу, на миг ярко осветив изуродованные, опалённые фасады и бойцов слепящей вспышкой. Огромная мощь кумулятивного заряда, разрывая воздух, впилась в защитный барьер телохранителей принца.
Но не успели бойцы в пылу схватки хоть как-то среагировать на эту подлую атаку, как одна за другой то же самое стали проделывать ещё с десяток «птичек». Запрограммированные на разрушение беспилотники неумолимо пикировали вниз, оседая на полях группового барьера яркими всполохами. Грохот сотрясал воздух. Защитный купол отряда царевича мерцал и вспыхивал белыми искрами, трещины на его поверхности быстро затягивались, но новые взрывы вновь пытались вскрыть оборону гвардейцев.
Волны огня и дыма накрыли улицу целиком. Обломки дронов падали на землю, оставляя за собой дымные следы, под покровом которых бойцы пытались перегруппироваться. Смрад горячего металла, пыли и палёной плоти забивал лёгкие, превращая каждый вдох в дьявольскую пытку.
— Нужно отступать, это засада! — бросил сбоку от принца мужчина, с кровью на щеке.
— Куда! — рыкнул в ответ Романов, оглядываясь вокруг и с раздражением отмечая, как плотное кольцо врагов сжимает их с каждой секундой.
— Витязь, я Тополь! Срочно запрашиваю эвакуацию! — не слушая Романова, проговорил в рацию мужчина, отбрасывая телекинезом сразу двоих мятежников, пытавшихся его подмять.
Фх-х-х…
Колыхнувшийся воздух, лёгкий порыв, почти незаметный в окружающем кошмаре. Но Глеб его почувствовал. Правда, среагировать уже не успел.
ЦИНЬК!
Что-то массивное мелькнуло в воздухе над головой, сверкая холодной сталью, и тут же исчезло в густом дыму. Романов дёрнулся, схватившись за плечо, в тот же миг отбрасывая телекинезом сорвавшегося на него в атаку противника с фронта, но следом же пропустил ещё один удар, на этот раз полоснувший его по спине. И он тоже пришёл сверху!