К слову, за время моего двухмесячного «отпуска» из этого мира, Самаэль в короткий промежуток времени организовал то, о чём я только строил планы. Шесть с половиной недель назад по всей империи неожиданно стали пропадать сильные и авторитетные артефакторы, что наделало немало шороху в их профессиональной среде. Причём все как один они обязательно имели однозначную принадлежность к вражеским для меня кланам — именно это в итоге и стало решающим фактором в их незавидной судьбе.
Быть может, я и был бы против таких варварских методов решения собственных проблем, но мои бесы, знающие как внимательно я отношусь к нюансам, предусмотрели этот вопрос. Аластор предоставил мне четыре видеозаписи так называемых переговоров, которые проходили будущие жертвы, прежде чем попасть в кресло нашей лаборатории. И то, что они на этих записях говорили в адрес меня и моего рода, снимало все моральные вопросы — эти люди оказались самыми настоящими идеологическими врагами и с радостью были готовы работать на благо уничтожения остатков моей семьи.
Тем временем, клан Черногвардейцевых, напротив, благодаря артефактному кольцу получил четыре новых мага-учёных, специализирующихся на работе с зачарованными предметами. Ими оказалась та самая группа исследователей, которых, как мне сейчас всё яснее кажется, привела ко мне сама судьба — не иначе. Собственно, именно их лица сейчас внимательно смотрели в мою сторону, не решаясь завести разговор.
Я позволил себе мягкую улыбку и сделал шаг вперёд, обводя каждого взглядом.
— Как ваши дела, друзья? Освоились уже с магией? Какие впечатления?
Произнесённые слова будто сломали невидимую стену между нами. Люди, ещё недавно зажатые, будто выдохнули, озаряя скромными улыбками свои лица.
— Это что-то невообразимое, Ваша Светлость… — первым отозвался Сергей, один из старших участников группы. Его голос дрожал от искреннего волнения. — Жизнь буквально разделилась на «до» и «после». Эти возможности, эти ощущения… я до сих пор не верю, что это происходит со мной.
— Мы всё ещё учимся, всё ещё стараемся привыкнуть ко всему, — добавил другой лаборант, он же новоиспеченный молодой артефактор. — Магия меняет нас. В хорошем смысле. Это… невероятно.
— И мы вам безмерно благодарны за такую возможность и доверие! — добавила единственная среди них девушка, Марина, если не ошибаюсь. За ней тут же повторились её коллеги, почти хором высказывая слова признательности.
В следующие две минуты я был буквально усыпан благодарностями и даже оказался вынужден в какой-то момент это всё вежливо прервать, мягко, но уверенно поднимая ладонь:
— Что ж, я очень рад, что у вас всё хорошо. Однако напоминаю: силы свои вам надлежит держать в секрете. Помните об этом. Утечка грозит большой опасностью всем.
Получив всяческие заверения на этот счёт и попрощавшись с учёными, я приказал Кали переместить меня на одну из улиц города. После всех бумажных работ в моей резиденции и беседы в лаборатории, мне захотелось немного прогуляться и подышать свежим воздухом.
Впрочем, со «свежим воздухом» вышло отнюдь не так, как я надеялся. Новый, только этим утром уложенный асфальт ещё не остыл и источал тяжёлый, липкий запах смолы и битума.
— Ну как, всё сдал? — раздался справа голос сестры.
Виктория стояла, скрестив руки на груди, её светлые волосы были убраны в аккуратный пучок, а в глазах играла добрая улыбка.
— Как сказать… — замялся я, поворачиваясь в её сторону. — Пойдём-ка с этой улицы — дышать здесь нечем.
— Плохой билет попался? — кивнув на мои слова и догоняя меня сбоку, озвучила свою догадку Виктория.
— Увы, — с лёгким вздохом качнул я головой. — Не допустил к экзамену меня Коновалов.
— Что-о⁈ Вот… негодяй! — с нескрываемым возмущением воскликнула сестра, моментально нахмурившись. — Ну как так можно… Я знала, что он вредный, но чтобы до такой степени⁈
Она, кажется, всерьёз разозлилась — губы поджаты, щёки чуть порозовели, а взгляд обрёл твёрдость. Виктория была одной из тех, кто в своей ярости становился удивительно красноречивым даже без слов. Впрочем, это всё равно со стороны всегда выглядело очень мило.
— Ещё какой! — усмехнулся я, и на этот раз в голосе прозвучала явная насмешка. Я, в отличие от Виктории, уже не злился.
Кали вела меня вглубь квартала, на соседнюю улицу, где ремонт дороги завершился ещё неделю назад, и воздух был значительно чище, чем на только что отремонтированном участке.