Налил, конечно, мёда в уши мне Романов дай боже. Нечай в качестве благодарности за хорошее поведение. Последняя мысль заставила меня улыбнуться чуть шире, чем было бы уместно. Со стороны даже могло показаться, что я безмерно рад знакомству. Хотя это, конечно же, было совсем далеко от правды. Дочь короля и наследница британского престола — страны, которая принесла нашей империи столько бед и крови — отнюдь не могла вызывать хороших эмоций.
Я слегка склонил голову в знак приветствия, продолжая внимательно разглядывать девушку.
К слову, сейчас меня меньше всего интересовал её внешний вид. Моё сознание терзали совсем другие вопросы. Первый: какого чёрта в коридоре университета она общалась со мной так, будто мы с ней знакомы? И второй: неужели моё, признаюсь, не самое вежливое поведение при этой встрече так сильно её оскорбило, что молодая аристократка была буквально готова меня убить? И если на лице принцессы ещё сохранялась маска хладнокровия и спокойствия, то покрывающая её с ног до головы чёрная дымка говорила совсем о другом.
В эту секунду я вновь невольно покосился на зависшего сбоку Самаэля. Зуб даю, этот рогатый чёрт знает в чём дело!
— Рад знакомству. Надеюсь, ваш визит закончится с большой пользой для наших стран, — без тени улыбки на лице ответил я, следом вновь оглядывая остальных присутствующих.
Елена по-прежнему светилась в своей улыбке, переводя взгляд то на меня, то на Анну. Её глаза играли лёгким озорством и любопытством, будто она наблюдала за театральной постановкой, сценарий которой ей был известен наперёд. В отличие от принцессы дома Романовых, её мать, недавно вернувшаяся к своему креслу, выглядела куда более собранной и сосредоточенной, но всё её внимание было приковано к залу, где Глеб танцевал с очередной претенденткой.
Император же, в эти секунды, напротив, пристально наблюдал за нашими лицами, но, так же как и его супруга, был крайне внимателен и отнюдь не весел. Его взгляд, скользнувший по мне, следом задержался на Анне, и мне показалось, что внутреннее напряжение британской принцессы от него не укрылось.
— Йа тоше рада поснакомится, — с явным акцентом, но достаточно отчётливо произнесла Виндзор, не сводя с меня внимательного взгляда. — Мне о фас мнокое усьпели расскасать.
На услышанное я лишь слегка улыбнулся и коротко кивнул — продолжать диалог с этой обозлённой аристократкой мне не хотелось от слова «совсем», равно как и находиться в её обществе хоть одну лишнюю секунду. Ситуация становилась всё более неловкой.
— Что ж, ещё обязательно увидимся, Ваше Высочество. На этом прошу меня простить, я бы хотел… — начал было я, готовясь сослаться на необходимость вернуться к сестре, которая осталась в одиночестве.
Но продолжить мне не дали.
— Алексей! Я видела, вы весь вечер не вставали со своего места! — неожиданно воскликнула Елена Романова, перебивая меня самым беззастенчивым образом. Голос принцессы прозвучал с неподдельным воодушевлением, и я почему-то вмиг осознал, что ничего хорошего ждать не стоит. — Анна тоже скучает и ни с кем не танцевала. Будьте любезны пригласить принцессу на танец! Пусть это станет символом восстановления дружбы между нашими государствами!
При таких вводных, логичнее всего с Анной танцевать было бы именно Глебу, а не мне, но кого сейчас это интересовало? Сказать, что я обалдел от такого напора и наглости, это всё равно что промолчать. Казалось, волосы зашевелились на голове даже у самого императора — он так выразительно оглядел дочь, что не заметить этого было просто невозможно.
Но эта несносная девчонка, будь она трижды неладна, словно и не замечала возникшей напряжённости. Думается мне, в следующий раз, когда на неё будет покушение, я ещё десять раз подумаю, прежде чем способствовать её спасению. Елена сидела передо мной с видом безмятежного ангела, мило улыбаясь и невинно хлопая ресницами.
А вот Анна лишь потупила взгляд, очевидно изображая из себя саму скромность. Если бы одновременно с этим я не видел чёрную дымку, плотным слоем опоясывающую её фигуру, то вполне вероятно и поверил бы в эту наигранную вежливость. Но я видел. И прекрасно понимал: внутри неё бушует гнев и ярость, скрытые за маской учтивости и спокойствия.