Ещё пару минут назад сверкающая беззаботной улыбкой на губах девушка сейчас резко изменилась в лице и явно пыталась дистанцироваться. Но дикарь, похоже, воспринял такую реакцию как личный вызов и решил проявить настойчивость. И если изначально всё ещё и выглядело в рамках относительного приличия, то под конец этот раскрасневшийся бык стал вести себя уже откровенно по-хамски.
Казалось, в эту минуту здорово напряглась едва ли не добрая половина заведения, внимательнейшим образом наблюдающая за происходящим. Несколько мужчин даже сорвались с мест, чтобы вступиться за девушку, но оказавшийся в центре танцпола Алекс успел первым.
— А ну убери от неё свои лапы, ублюдок! — резко бросил молодой парень, хватая за кисть навязчивого мужчину и оттаскивая его на себя, тем самым создавая между ним и девушкой больше пространства.
Последний в долгу не остался. Даже не пытаясь разглядеть лицо подошедшего сбоку, он развернулся и со всего размаха зарядил Алексу в челюсть.
Публика в зале, до этого просто наблюдавшая за танцами, разразилась гомоном на разный лад. Люди невольно образовали плотный круг, в центре которого оказались двое мужчин.
Один — молодой, высокий, в джинсовых брюках и белой футболке, подчёркивающей силуэт спортивного, подтянутого тела. Другой — не меньше ростом, но намного массивнее и тяжелее, с чёрной неухоженной бородой, в выцветшей безрукавке цвета хаки, надетой прямо на голое тело. Лицо его было перекошено гневом, а кулаки крепко сжаты.
— Я тебя сейчас надвое порву, сопляк! — прорычал бугай, поднимая руки и занимая боксёрскую стойку.
Алекс, казалось, пропущенный удар всерьёз не воспринял. Лишь слегка встряхнув головой, он также принял стойку, сплюнул на пол и, прищурив глаза, холодно бросил:
— Бьёшь как сучка.
Фраза, сказанная ровным голосом без намёка на испуг, стала явным триггером для дальнейших действий здоровяка. Тот, с шумным выдохом и грозным рыком, ломанулся вперёд, выбрасывая в сторону Алекса целую серию размашистых и мощных ударов. Казалось, каждый из них был способен снести голову или как минимум повалить противника на пол.
Однако Алекс был на совсем другом уровне. Он не пытался блокировать всё подряд, вместо чего умело двигал корпусом, периодически резко срезая углы и смещаясь в сторону, тем самым пропуская удары мимо и давая сопернику выложиться.
Прошло не больше десяти секунд, прежде чем он одномоментно сменил тактику: изобразив ложный шаг в сторону, парень, напротив, стремительно сократил дистанцию, вместе с тем нанося быстрый прямой удар левой рукой в челюсть оппонента и тут же сдабривая его мощным боковым справа.
Мозг здоровяка потерял связь с реальностью мгновенно. Тело обмякло, колени подломились, и он, не издав ни звука, рухнул на пол по направлению пропущенного удара. Глухой стук его падения прозвучал так, что в зале на мгновение стало тише.
Несколько секунд все просто глазели на лежащего мужчину, а потом люди стали постепенно расходиться, теряя интерес. Кто-то, проходя мимо, одобрительно показал Алексу большой палец, другие, напротив, изучали его внимательным взглядом.
Заступившийся за незнакомку парень, не обращая на это внимания, молча поправил чёлку и, оглядевшись, направился обратно к своему столику.
Тем временем к здоровяку подскочили несколько мужчин, подняли его за руки и ноги и, переговариваясь между собой, поволокли в сторону выхода. Девушка же, из-за которой всё началось, всё это время не сводила взгляда со своего спасителя. Как только стало ясно, что опасности больше нет, она отделилась от едва ли не окруживших её мужчин с хмурыми лицами и вновь вернулась к танцам — музыка на сцене также возобновилась.
— Ну и какого хрена ты с ней даже не познакомился, раз она тебе так понравилась? — не удержался от вопроса Джимми, наблюдавший всю сцену.
— Сама подойдёт, — коротко бросил Алекс, отвечая лёгким кивком на любопытный взгляд брюнетки, которая теперь уже откровенно и с интересом поглядывала в его сторону.
Глава 22
Несмотря на то, что в лесах Темногорска мы оказались примерно в середине ночи, на улице уже светало. Цесаревича с княжичем Якушевым, как и своих друзей вместе с охраной, я переместил всех скопом. Сейчас мы находились на границе патрулирования вражеских отрядов и обсуждали последние детали.
— Зачем вообще было соглашаться на нашу помощь, если ты хочешь оставить нас здесь? — недовольно бросил цесаревич, побуравив меня взглядом.
— Потому что ваша помощь будет очень кстати, когда всё начнётся. Удар таким образом получится сразу с нескольких сторон — врагу будет трудно собраться, оборона усложнится, — пусть я и говорил вполне логичные вещи, но придумывал всё это откровенно на ходу.