– Жалко, – произнес в ответ, Виктор. – Это бы заметно продвинуло нас в розыске вашей дочери. Таких красных машин в городе сотни, а может быть, и тысячи.
– Я все понимаю, – с сожалением произнесла Александра Петровна, – но, помочь вам, я ничем не могу. Когда я поинтересовалась у дочери о мужчине, с которым она находилась в автомобиле, она с неохотой рассказала мне про обстоятельства их знакомства.
Волкова замолчала. В уголках ее глаз заблестела слеза. Наконец она совладала с собой и продолжила свой рассказ.
– Со слов дочери, этот мужчина по имени Илья, месяц назад совершил наезд на Катю на улице Кремлевская, когда она направлялась к своей подруге Ольге Левшиной, которая живет на углу Ярмарочной и Правобулачной. После наезда молодой человек посадил мою дочь в свою машину и повез ее в Институт травматологии, где ее осмотрели врачи. Слава, Богу, все тогда обошлось благополучно: дочка, кроме ушиба мягких тканей правой ноги, других травм не получила. После этого случая дочь увлеклась этим молодым человеком. Она чуть ли не каждый день бегала к нему на свидание, приходила домой поздно, много плакала, как обычно плачут девушки в ее возрасте. Полтора месяца назад она узнала от Ильи, что тот женат, и его жена, аспирантка нашего университета, ждет ребенка. Судя по состоянию дочери, мне тогда показалось, что она наложит на себя руки. Если бы не поддержка ее подруги, я не знаю, чем бы это все закончилось.
– Значит, ваша дочь очень эмоционально восприняла эту новость, – переспросил ее Абрамов. – Что было дальше?
– За четыре дня до их исчезновения, к дочери пришла Ольга, – продолжила Волкова. – Они долго о чем-то разговаривали, а затем, ни сказав мне, ни слова, ушли. Я не слышала, о чем они говорили, так как дочь закрыла дверь в свою комнату. Часов в восемь вечера Катя позвонила мне и сказала, что придет домой в десять вечера. Однако, пришла намного позднее, от нее пахло табаком и спиртным. Я попыталась узнать, где она была, но дочь отказалась разговаривать на эту тему. Совсем недавно я увидела у нее золотое кольцо с бриллиантом. Она похвалилась перед мной, сказав, что это подарок Ильи.
Волкова замолчала. Виктор понял, что ей тяжело рассказывать ему все это в прошедшем времени.
– Александра Петровна, успокойтесь, – произнес Абрамов. – Если ваша дочь жива, то я непременно найду ее и приведу к вам за руку.
Она взглянула на Виктора, и слезы, будто два маленьких бриллианта, скатились по ее напудренным щекам, оставив слегка заметные бороздки. Достав из сумочки еще один носовой платок, она смахнула их и посмотрела на Абрамова.
– На следующий день я позвонила Ольге и поинтересовалась, где они были вчера вечером. Та мне, конечно, ничего не сказала, но с ее слов я, все же поняла, что Катя рассорилась с Ильей и уже неделю, как не встречается с ним. Это была неожиданная для меня новость, ведь я все это время считала, что дочь проводит вечера с ним. Вот и в тот вечер, перед ее исчезновением, к ней зашла Ольга, и они вдвоем ушли из дома. Я ее ждала, но, ни в десять, ни в двенадцать часов ночи, она так и не пришла домой. Мы с отцом прождали ее всю ночь. Утром я позвонила Ольге, и от ее матери узнала, что та тоже не ночевала дома. Я написала заявление и пошла в милицию, но мне посоветовали подождать трое суток, так как, по словам сотрудников милиции, моя дочь могла где-нибудь задержаться и, возможно, вернется со дня на день. Когда прошли эти три страшных для нас дня, я позвонила своему брату в Обком партии и попросила его помочь организовать розыск дочери. Он связался с вашим министром, и теперь эти материалы у вас в работе.
Виктор с сочувствием посмотрел на нее. Ему было жаль эту женщину, но он задал ей новый вопрос:
– Скажите, Александра Петровна, у вашей дочери был какой-то сексуальный опыт, были случаи, когда она сутками не появлялась дома?
Абрамов не ожидал, что этот вопрос вызовет у Волковой такой шквал негодования. Лицо ее покраснело от возмущения. Она широко открыла рот и словно рыба, выброшенная на берег, стала ловить им воздух.
– Вы за кого принимаете мою дочь! – громко закричала она. – За проститутку? Да, как вам не стыдно об этом интересоваться у ее матери? Вы считаете, что она где-то в притоне спит с мужиками, а я бегаю по милиции и напрягаю работой ее сотрудников?!
Абрамов просто опешил от этого «суворовского натиска». Он хотел что-то сказать, но от растерянности, лишь махнул рукой. Прошло около минуты, прежде чем Волкова перестала на него кричать и немного успокоилась.
– Извините меня, но я не хотел обидеть ваши материнские чувства, – тихо произнес Виктор. – Понимаете, я просто обязан был спросить вас об этом. Кстати, если можете, то принесите мне медицинскую карточку вашей дочери. Думаю, что она пригодится мне в работе по ее розыску.