Оазис Эолов, который помнила я, сиял чистотой. Нас было двое. Со мной был отец. Именно он и давал электронное согласие на проверку и вживление Диска. Но в Архиве Чтец показывал мне иное: огромный, темный ангар, а вместо белого пластика — коррозийный металл.
Времени на то, чтоб опять подключить Чтеца, ушло немного. Я пару раз щелкнула ладонями, снова разместила их на поверхности. Кожу обожгло металлом, как и в первый раз. Экран ожил. Ожили воспоминания Хэла.
Он еще раз осмотрелся вокруг. Покрутил головой в разные стороны. Хэл и подобные ему занимали большой мрачный зал.
Хэл посмотрел четко вверх, и белый яркий слет, который лился с потолка, ослепил его. Глаза заслезились, в горле было сухо. Хэл судорожно сглотнул, облизал губы. Ему показалось, что голос слышен только ему.
— Вас спасли. Теперь вы в безопасности. С Мастер Диском, открывающим доступ к вашим страхам, мыслям, воспоминаниям, вы в полнейшей безопасности. Диск обеспечивает доступ к вашей геолокации всем службам спасения. Вы не один и больше никогда не потеряетесь, — слова падали гулко, мерно, их как будто вколачивали в мозг.
— Снять ограничители с левой руки! — прогремел металлический голос, и Хэл услышал щелчок. — Обратите внимание на свою левую ладонь, пожалуйста.
Хэл поднял руку, понимая, что только ею и может пошевелить, и что центр ладони саднит.
— Обратите внимание, это ваша защита, ваш пропуск и ваше спасение.
Синий огонек на левой ладони медленно мигал. Хэл еще раз сглотнул, почти задержал дыхание.
— Правила пользования Диском Исповедания загружаются. Не тревожьтесь, расслабьтесь. Ограничители работают на минимум.
— Это ваш Диск, ваша опора и надежда на спасение. Вы потерялись — диск поможет найти вас. Проходите первичную, контрольную, любую другую регистрацию — информация считывается с вашего диска мгновенно. Испытываете необходимость срочно восстановить информацию — ваш диск поможет вам.
Хэл хмыкнул. Ему показалось, что он все еще в своем ледяном сне, все это ему снится. Этот ангар, эти люди, эти голоса — дурной сон.
Вместо потолка и белого света у Хэла перед глазами появилась картинка — синего цвета диск плавно проворачивался, сияя гранями.
— Так выглядит ваше спасение! — произнес женский голос.
— Вернуть ограничители на максимум! — и опять щелчок.
Металл в голосе резал ухо, но уже через секунду его перекрыла тихая мелодия.
— Добро пожаловать в новый мир. Ограничители будут сняты через сорок минут, — произнес опять тихий женский голос. Картинка исчезла. Осталась только спокойная мелодия.
Хэл повернулся влево и дернулся: рядом на койке лежала рыжая девчонка, ей на вид было лет тринадцать. Ограничители ярко светились на ее бледных запястьях. Лицо у нее было в конопушках, и две непослушные рыже косички торчали в стороны. А на маленькой ладошке был шрам, краснела воспаленная кожа.
Хэл понял — это не сон. Никогда им не было! Это осознание буквально ударило его. Так сильно, что и я едва удержалась на ногах. Его сердце застучало так, что и моя грудина начала разрываться. Я сжала пальцы, физически ощущая Связь и то, как она заработала. Память Хэла становилась моей, его боль, то, что он пропускал через себя, стиснув зубы — все это селилось во мне. О, он все еще упрямо обманывал себя, цепляясь за знакомые образы, которых больше не было. Но выходило плохо. Вокруг была едва прорезаемая светом ламп темнота, металл пополам с отчаянием. И ощущение безвыходности, тупое, жалом впивающееся в мозг и не отпускающее больше. Хэл не хотел — и это доводило меня до слез — не хотел верить в то, в чем он оказался. Без долбанного выбора! А ведь он так верил в свободу воли, свободу этого самого выбора, в свои истинные, неотъемлемые права! И теперь у него не было ни одного и другого. Ни третьего!
Он снова сфокусировался на ребёнке, пересилил себя и сразу начал заталкивать свои мысли, отчаянные, болезненные, как можно глубже. Глянул еще раз, более пристально на ладошку девочки. Под шрамом, вокруг, между вздутыми очагами воспаления — мигало синим. И на каждый всполох девчонка отвечала отчетливым, коротким стоном. «Это неправильно, неправильно!» — выстукивало у Хэла в мозгу. И эхом отдавалось во мне.
Девчонка была не одна. Рядом с ней сидели мужчина и женщина. Они только похлопывали ее по руке, по плечу, устало и как-то отстраненно.