Старшие Эолы задвигались. Некоторые даже повыскакивали со своих мест. Раздались вопросительные возгласы.
— Требую тишины! — Эя немного повысила голос. — И соблюдения общественного порядка. Во избежание эксцесса удаляю третью часть зала.
Группа Эолов встала. Молча, нога в ногу, они спустились со своего сектора. Прошли в портал в сплошной тишине. Эолы склонили головы в направлении трибуны, выдохнули хором «Высшая». И скрылись из виду.
— Можем продолжать, — подытожила та, кому они поклонились. — Браслет с Мастер Диском принадлежал одному из Старших Эолов. Провожатый Эл до сих пор не обнаружен.
Голос становился все глуше и глуше. «Ну, Высшая, — отплясывало у меня в мозгу, — ну и что?» Все это становилось моей реальностью, а мне было наплевать. Самым главным стало просто собраться с мыслями.
Меня мучило сразу несколько важных для одной меня вопросов. Я совершенно не понимала, как использовать то, что я увидела на Диске Хэла. Как рассказать Эе о том, что прямого указания на нарушение Хэла там просто нет. Как выдержать реакцию Хэла. «Если Эя Высшая, как могла она это упустить?» — нервно размышляла я.
Я снова посмотрела в сторону Хэла. Еще раз прошлась взглядом по лицу, по прямой спине, развернутым плечам. Ничто в нем не говорило о жутких процедурах, которым его подвергли. Ничто не напоминало тех сцен, от которых меня вывернуло у медбокса. Хэл Хоуп был прежним. Он держал ту же гордую осанку, так же спокойно мерил взглядом своих противников. Говорил твердо, четко. И так же не смотрел на меня, не искал моего взгляда.
Чтобы успокоиться, собраться с мыслями, я принялась подсчитывать его возраст. Чисто инстинктивно принялась решать эту задачку. Мысленно прикидывала: «В последнем четком воспоминании Хэлу примерно за тридцать. Но когда его вытащили из-под развалин? Его заморозили? Крио-100… где я могла еще слышать это название? Может, отец упоминал? Или мама?» Я судорожно пыталась восстановить собственные воспоминания. Но были только какие-то обрывки. Как-то так выходило у меня в голове, что Хэл, очевидно, гораздо старше тех лет, на которые выглядит. Цифры все никак не хотели складываться.
Я оставила эту затею. Прервала мысленный подсчет. И начала думать о том, чего я так и не увидела. Кто именно вырезал Диск Хэлу? Мне совсем не сложно было поверить в то, что он сам сделал это. Он бы мог. Плевать на высокие окна и изящные цветы в саду. Плевать на книги и ароматы. Его сломали. Он разрезал свою ладонь. Вытащил Мастер Диск — и жил дальше. Потерянный. Неуловимый. Пока не встретил Объект 104. Дефективную дуру. Меня.
— Тэсс? — раздалось сверху. Я опять вынырнула из глубины и наткнулась на встревоженный взгляд. — Тебе плохо, дитя?
Я отдышалась, сглотнула, думая, что именно ответить.
— Дитя? — повторила Эя.
— Продолжайте, — дрогнувшим голосом ответила я. — Со мной все нормально.
И только тогда обернулась, чтоб перехватить в секунду ставший тревожным взгляд Хэла.
— Мы закончили, — отозвалась Эя. — Если у тебя есть что-то добавить…
Она мягко улыбнулась мне, приглашая за трибуну. Я приняла ее предложение. И только поднявшись на пару ступенек вверх, поняла, чего не хватало. Сектора, где могли бы разместиться представители обвинения. Вот тут я действительно начала жалеть, что прослушала речь Эи. «А что, если она и есть сторона обвинения? Или она защищала его? Или просто озвучила список нарушений?» Эти мысли вихрем пролетали в моей голове, пока я молча смотрела в зал. Свободных мест стало еще больше, но это меня не тревожило. Я не знала, что должна сказать Эолам, что сказать Хэлу.
Эя терпеливо молчала, не поторапливала меня. Я судорожно прочистила горло, как будто боясь, что в самый ответственный момент смогу подавиться слюной. И начала свою позорную, бессмысленную речь.
— Хэл Хоуп невиновен! — крикнула я в звенящей тишине. Всмотрелась в ряды Эолов, но не уловила даже намека на эмоцию. — Он не нарушитель!
Зал молчал. Нервы мои начинали сдавать. Мне нужно было хоть что-то. Хоть один — не сопереживающий — заинтересованный слушатель. Хоть кто-то, чей отклик помог бы мне сказать верные слова в защиту своего Связанного.
— Пожалуйста! Он невиновен! Не наказывайте его! — кричала я, отчаиваясь. Голос гулко оттолкнулся от стен и потерялся.
Безмолвие Зала убивало все во мне. А ведь я столько всего хотела сказать. Защитить. Я ждала, что мне помогут. Зададут вопрос. Любой. Но ничего не произошло. А картинка опять начала двоиться. Переплетаться цветными нитями. Откуда-то пришел полог цветастого шатра. Развернулся надо мной. Выплыли из своих матерчатых волн гигантские рыбины. И все это поглощала тишина.