— Зэт, — мутноглазый остановился, кинув биту в песок. — Давай еще раз все взвесим.
— Чего это? — Зэт засеменил к нему, таща меня за собой. — О чем тут думать, Эвр?
— Ну, хотя бы о том, что эта древняя сука может запросто нас обмануть, — тот в ответ только качнулся и сел на песок. — Обсудим?
— Это ты хорошо придумал, — прошипел Зэт, возвышаясь над ним, и ослабляя хватку. — Самое главное вовремя.
Я, выпав из его змееподобного поля воздействия, тут же пришла в себя.
— И все-таки, — упираясь кулаками в песок, пробубнил Эвр. — Я думаю, мы имеем право голоса. Или я ошибаюсь?
— Ну что ты, — улыбка Зэта стала еще более змеиной. Он выпрямил плечи, будто добавив себе роста. — Конечно. Это же ты все состряпал. Ты ходил к Эе на поклон. Ты унижался и пресмыкался. Ты!
Эвр вскочил. Двое остальных Падальщиков тупо смотрели на то, как он и Зэт стоят друг напротив друга. За нахмуренными бровями буквально читалась тугая работа мыслей. Они будто скрипели, как плохо смазанные колеса. Мой взгляд был прикован только к ним двум.
А Зэт уже истерически кричал. Что мало им того, что он выведал у Хэла, как искать влагу в пустыне, «откуда этот тонконогий знает об этом, другой вопрос. Мне вообще кажется, что он знает больше, чем говорит». Что все они, до единого, пропали бы без него. И что это он, рискуя собой, пошел на сделку с Высшей. Наладил с этим «осиным гнездом» постоянную связь, следил. Полез в Оазис, пробил бак нашей с Хэлом машины.
— И что? — только и спросил Эвр.
— Как что? — взвизгнул Зэт. — Как что? Я все это время сидел в пустыне. Ждал. Руку поранил, пока бак пробивал. Пока Эя раны зализывает, я этих двоих словил. Ей все равно, кому я девчонку отдам. Все они звенья одной цепи, проржавевшей, старой цепи. Несчастные дураки! А я раз — и все сделал!
Хватка на моем запястье совсем ослабла. В пылу спора Зэт, кажется, совсем забыл обо мне. Я попыталась вытащить руку. Но он сразу обернулся ко мне, сверкнул глазищами.
— Далеко собралась? — прошипел тихо.
Я нервно сглотнула. Как я собиралась сбежать?
— Двинули! — скомандовал Зэт.
Но его соратники были настроены на совсем другое.
— Не двинем, — просипел один из громил. — Пока все еще раз не обсудим. Имеем право!
— Я говорю, двинули! Меня ждут, ее ждут!
— Мы просто хотим свое право голоса, — не унимались Падальщики.
— Свиньи! — выкрикнул Зэт, глядя на своих подельников. Глаза его, кажется, стали еще больше. — Тупые свиньи! Вам мало того, что я все это провернул? Того, что почти обвел вокруг пальца Эолов? Того, что эти высокопарные ублюдки узнали о нас? Признали нас?
— Мы хотим голоса!
Зэт дернул меня в сторону, но из хватки не выпустил. Падальщики бросились на него в мгновение ока. В их движениях была та же безумная свирепость, что и в выражениях лиц. Она выделяла их. Даже у Зэта, под напускной шутовской его личиной, скрывалась ярость. Желание владеть всем. Забирать, красть, убивать за ресурсы, использовать только по своему усмотрению. И ни с кем не делиться. Даже со своими собратьями.
Зажужжали щупы, звякнули цепи на битах. Зэт покачал головой из стороны в сторону и стал в стойку. Я мешала делать маневры — и он оттолкнул меня. Бросился вперед с каким-то звериным рыком. Остальные Падальщики среагировали диким ревом. Я только увидела, как налились кровью три пары глаз, как оскалились рты. Воздух начали резать жужжащие звуки.
С секунду я судорожно соображала. А уже через мгновение неслась по пескам в ту сторону, где мы оставили Хэла. Падальщкики бились за меня, за награду. Кувыркались в пыли и песке, в попытке достать друг друга, ударить сильнее, вырвать у противника оружие, право на воду, воздух, жизнь… Это было кошмарным проявлением убиваемого невидимым врагом мира. А я должна была продолжать свой бег.
Показалась трасса. Где-то там было иссохшее, покореженное жаром дерево. Его голые ветви бросали тени ниже по трассе.
Солнце почти село. Я не знала, как смогу найти Хэла в стремительно опускающейся темноте. Температура воздуха резко упала. Холод уже начал пробираться под одежду, а я все брела в поисках чертовых деревьев. Там я оставила Хэла и желала его там же и найти.
Он висел на одной из кривых веток. Падальщики подвесили его вниз головой, предупредительно забрав респиратор. Ветер играл с его волосами.
Я подбежала так быстро, как только смогла. Обхватила его. Попыталась распутать веревки, которыми обвязали его Пальщики. Судорожно ощупывала связанные запястья, при этом пытаясь снять Хэла с его импровизированной виселицы. Промёрзшие пальцы плохо слушались меня. Но я не сдавалась. Я что-то шептала, просила Хэла о чем-то. И упрямо развязывала узлы.