Он задумался на секунду, а потом добавил, направляясь к лежаку:
— Мы должны найти ее раньше, чем Падальщики и Эолы.
— Ясно, — кивнул Хэл.
Он все-таки выпустил мою руку. Тяжелыми шагами прошел к низенькому настилу. Сгреб подушки и развалился во весь рост. Через минуту он уже спал. Я расположилась возле окна. Вытащила одеяло из-под сидения, завернулась в него. Сон не шел. В голове крутились и крутились по одной колее вопросы. Где и как Хэл отыскал своих родных? Почему пришел один? И как мы с Хэлом должны открыть эту Точку Росы? Что ждет нас там?
Я глянула на Хэла. Он безмятежно спал, даже не хмурился. Хотелось заснуть вот так же — легко, быстро. Я подошла к настилу, выудила из вороха одну подушку. Прикинула, смогу ли я улечься тут же, не потревожив Хэла. Решила, что все-таки разбужу его — и вернулась к своему «гнезду». Пока я устраивалась, Ки проснулся. Легко соскочил с лежака.
— Я за руль, — произнес, потягиваясь.
Я улеглась на еще теплую постель. Ки скрылся в кабине водителя. Рэн, что, оказывается, всю ночь вел нас по пустыне, заглянул в салон. Виновато глянул на меня.
— Ты как, Тэсс?
Я неопределенно качнула головой и встала, чтобы уступить ему место, но он остановил меня.
— Я так хочу спать, что сойдет любая горизонтальная поверхность, — усмехнулся Хэл. — Не беспокойся.
Я улыбнулась ему в ответ. Глянула в окно. Над пустыней вставало солнце.
Глава 14. Выбор
Мы кружили по пустыне без конца. Петляли между барханами. И хотя давным-давно съехали с трассы, но Точку все никак не могли отыскать. Я не помню, сколько Оазисов, Зеленых и Эоловых, мы проехали. Пару раз еще пересекались со Странниками. Пополнили запасы у Мэмми и снова заночевали в ее шатре. И продолжили ехать и ехать. Дни в пути сливались в один сплошной красно-рыжий день, бесконечный и муторошный. Короткие привалы наполнялись бесконечными разговорами. Оказалось, что Хэл почти такой же прекрасный рассказчик, как и Ки. Только он пренебрегал легендами. Все его истории походили скорее на исторические хроники. Обилие имен, названий городов и фамилий, от которых у меня кружилась голова, приводило в восторг. Я все никак не могла понять, как у Хэла получалось все это держать в голове. Герои, злодеи, влюбленные — все это разворачивалось перед моими глазами как наяву. Герой сменял другого. И был только один, к которому, как мне показалось, и неизвестный мне древний автор, и сам Хэл испытывали восхищение и искреннюю любовь. Вот, например, история двух влюбленных детей из враждующих кланов, которая вызывала во мне болезненную тоску и отклик, раздражала Хэла. Он с неохотой возвращался к ней и то только по моей просьбе. И неизменно, закончив рассказ, называл их почему-то маньяками. Зато истории про принца, с прозвищем, созвучным его собственному имени, он рассказывал с теплотой. Ки поддерживал его, добавляя исторических подробностей. О его характере, его жизни, полной битв, о его глупой смерти в расцвете лет. За этими историями мы и коротали время на привалах. Засыпали под небом пустыни или под крышей фургона — и оправлялись дальше на рассвете. И все это, как один длинный день, выматывало бесконечно.
— Точка прячется, — подвел итоги нашего затянувшегося путешествия Ки.
Мы как раз вырулили из очередного попавшегося на пути Оазиса. Ки проносился по нему целый день, проверяя работу Странников. Он успел оценить состояние почвы, качество саженцев. Теперь Хэл вел фургон. Ки отдыхал в гамаке, подаренном нам Мэмми при очередной встрече. Широкое полотно, расшитое звездами и луной, мерно качалось, подвешенное к потолку на двух кольцах. Ки полулежал в нем, прикрыв глаза. Он был измучен бесконечным поиском. И не мог повернуть назад. Повсюду Странники отчитывались о том, что запасы на исходе, а вот заброшенных Оазисов наоборот прибавилось. «Мы можем сделать перерыв, но ты же понимаешь — работы только прибавится», — говорил каждый второй из них. Ки сокрушенно качал головой и обещал восстановить запасы. Но Точка или ее хитроумные создатели, видимо, решили иначе.
— Они были последними. Теми, кто в рухнувшем старом мире отказался примкнуть к Эолам, — тихо, будто в полудреме, произнес Ки, проводя пальцами по бахроме гамака. — Позови Хэла. Нам надо поговорить.
Я не знаю, почему он решил остановиться и начать рассказывать нам о Точке Росы и о самом испытании, что ждало нас в ней, именно в тот момент. На мили вокруг не было ни источников тени, ни фургонов Странников, ни оазисов. Сплошное раскаленное плато. Ни отвесных красноватых скал, как мы встречали по пути. Ни шатров. Ничего. Только жар, рыжая пыль клубами и песок, хищно поблескивающий под лучами солнца. Над трассой, тянущейся сбоку, ходило марево. Но, видимо, опасность поджариться заживо в фургоне мало волновала Ки.