— Понятно, но... Олег же был в милиции, его уже выпустили, значит...
Альбина не договорила. В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в комитет вошел Олег Казаков.
— Здравствуйте. Я не помешал? — вежливо поклонился Казаков и стянул с макушки кепку.
— Вот он и сам! — воскликнула Альбина. — Легок на помине. Сейчас мы обо всем узнаем из первых рук. Ты как попал в вытрезвитель?
— Поздно, Альбина.
— То есть? В каком смысле?
— Я уезжаю, зашел сняться с учета.
— С учета? Почему? — Альбина округлила глаза.
— Уволился. Попросился у начальства. Отпустили.
— Кто отпустил?
— Мастер, прораб, отдел кадров. Всех обошел за полчаса. Все улажено, бумаги подписаны. Вот, — Олег извлек из грудного кармана бумажку, протянул Альбине. Но Клара перехватила листок, заглянула, только после этого отдала Альбине.
— Выходит, стыдно стало перед товарищами, испугался наказания?
— Ничего не испугался. Мне надо уезжать. В другой город. Дядя у меня там. Дядя — брат моего отца. Вот он и решил меня воспитывать. Не очень улыбается мне это, но ничего не поделаешь. Уезжаю, словом. А чего ты спрашиваешь? Тебе же меньше хлопот. Не только на моей — и на твоей шее будет висеть мое взыскание. А уехал — простой выход из дурацкого положения. Все в ажуре, оформляй снятие с учета, — выпалил Олег, словно прочитал по бумажке.
Альбина покачала головой, повертела в руках копию распоряжения об увольнении.
— Ну что же, раз начальство отпустило, не имею права задерживать.
Подбив волосы, Альбина уселась за стол и с деловитым видом принялась заполнять бланк.
Клара рассердилась.
— Не отпускай его, Альбина. Надо сначала выяснить все, чтоб о нем ничего плохого не думал никто.
— А кто обо мне плохо думает? — спросил Олег, глядя куда-то в окно. Глядеть на Клару он не решался. — Тебе я вроде ничего плохого не сделал. А если попал в вытрезвитель, то и поплатился сам. Мастер с прорабом меня уже проработали, будь здоров. Осознал на всю жизнь, больше не буду пить. Зарок.
— Правильно, — похвалила Альбина Олега, словно малыша. — Значит, так. Плати членские взносы за два пропущенных месяца, и все. Давай сюда комсомольский билет.
— Альбина! — Клара смотрела на секретаря строго и гневно. — Я ведь тебе толковала тут только что. Ты понимаешь?
— Не имею права задерживать, человек уже уволен.
— Вот именно, — подхватил Олег, не сводя взгляда с окна и доставая из кармана деньги.
— Эх ты, — зло бросила Клара и резко шагнула к двери. Пол задрожал, графин мелко зазвенел слабой пробкой. Олег испуганно оглянулся на девушку, заторопился:
— Побыстрее, Альбина, я должен сегодня уехать.
Денисова пошла прямо к прорабу. Войдя в кабинет, без слов опустилась на стул у стола.
— Поликарп Захарович, почему вы так просто отпустили Олега Казакова?
Прораб взглянул на девушку покровительственно, поправил тюбетейку.
— Ты что, Денисова, председателем комитета народного контроля заделалась?
— Нет. Но почему вы отпускаете Казакова, он же замешан в грязном деле, бежит, а вы помогаете.
— Гы-м-м. Если в грязном, то тем более он нам не нужен. У нас стройка, а не детский сад, гы-м-м, не воспитательная колония. Если виновен в чем, далеко не уйдет: у нас милиция есть, там штаты, обязанности. И план тоже.
— Да что это вы говорите, Поликарп Захарович? Матвея Гурьянова забрали в милицию. И Олег там побывал. На нашей стройке...
— Не твоего ума дело, — оборвал прораб, и тюбетейка его полезла на затылок; он поправил ее, заключил: — Казаков был в милиции, его отпустили, значит, все в порядке.
— Он связан с Флором Мартыновым. Тут надо во многом разобраться.
Прораб побледнел, поджал губы, поднялся, водворяя непослушную тюбетейку на самую макушку.
— С Флором Мартыновым связан и я, прораб, — ядовито передразнил он Клару. И вдруг взвизгнул: — Прекратить! Мне надоели твои штучки, Денисова. Суешь свой нос во все щели, дезорганизуешь коллектив, работу. Миазмы распускаешь. Смотри же!
— Какие миазмы? — растерялась Клара.
— Ну, маразмы, — поправился прораб и сел за стол. — Ты иди, делай свое дело, а в чужое не встревай. Демократы. Руководителей не ставят ни во что. Каждый лезет в прокуроры. Есть для любого дела специальная организация, зарплату там люди получают побольше нашей с тобой. Вот и пусть занимаются Казаковым с Гурьяновым. Отправляйся на работу.
— Ладно, я пойду. Но вы что, преступников покрываете? По головке не погладят за это.