***
Ближе к полудню я вернулась домой и сразу же вернула фотографии в комнату Алины. Дочери дома не оказалось, в это время она всегда в универе, и я надеялась, что она не обнаружила отсутствие фотографий. Переодевшись и умывшись, я начала готовить обед, предаваясь размышлениям.
После того, как покинула дом Алексея, я отправилась в частное детективное агентство и заказала узнать для меня как можно больше информации о семье на фото. Если сотрудников и удивил мой заказ, то они не подали виду, пообещав сделать всё как можно быстрее.
Я взяла сигареты и вышла на балкон. Погода сегодня стояла прекрасная, весна буйствовала обилием ярких красок и пением птиц. По улицам города ходило множество народу, радуясь наступившему теплу и скорому лету. «Только мою дочь не интересует абсолютно ничего!» – подумала я про себя и закурила сигарету.
– Подожди, Лена, нужно дождаться информации от агентства. Может, тогда что-нибудь станет ясно! – сказала я сама себе и села в плетёное кресло. Мне не терпелось узнать, что это за семья на фотографии и как с ними связана моя дочь.
Глава 13
НЕДЕЛЮ СПУСТЯ.
Я сидела в кафе и смотрела на предоставленный мне отчёт. Валерий, детектив который занимался моим делом, поработал на совесть и, помимо отчёта о своей работе, привёз мне старые документы и даже фото, сделанное во время открытия клуба в деревне Золоторево, когда та ещё существовала.
– Золоторево, – задумчиво произнесла я, – вот, значит, где ты провела то время, Алина!
Отложив фотографию, я взяла в руки документы. Это были свидетельства о смерти некой Самойловой Екатерины и двух её дочерей, что были убиты при нападении фашистов на деревню, а также выписка о том, что её сын, Самойлов Никита, числится пропавшим без вести. В руках оказалась какая-то бумажка, которая от старости почти истощилась. Аккуратно её развернув, я горько усмехнулась. Это была копия повестки для Никиты, говорившая о том, что он должен отправиться на фронт. Повестка датировалась 15 июля 1942 годом, а нападение фашистов на деревню произошло 9 июля 1942 года.
Открыв в своём телефоне фотографию Никиты, я грустно улыбнулась.
– Всё ясно. Ты просто не успел уехать на войну. Тебя убили раньше.
Рассчитавшись с официантом, я собрала все бумаги и покинула кафе. Сев в свой джип, что стоял на стоянке, снова закурила.
Валерий сказал, что по ходу дела он выяснил, что семья Самойловых жила в деревне Золоторево, откуда во время войны ушёл воевать их отец. Мужчина числился пропавшим без вести, так как поезд с военными, на котором он ехал, был взорван фашистами, и личности погибших солдат, ехавших в этом поезде, к сожалению, не были установлены. Екатерина Самойлова осталась одна с тремя детьми, самому старшему из которых исполнялось восемнадцать лет, и он тоже должен был уйти на фронт при наступлении совершеннолетия. Но за несколько дней до его отъезда на деревню было совершено нападение германских солдат, и всю их семью убили. Кроме её сына Никиты. Его тело не смогли отыскать среди мёртвых, и он стал, как и его отец, числиться без вести пропавшим. Могилы Екатерины и двух её дочерей находятся на том старом кладбище, куда ездила Алина. Там же, в их оградке, стоят две памятные таблички – её мужа Владимира и сына Никиты. Каких-либо других родственников у этой семьи не осталось, все погибли в военное время.
Я достала из сумки свой телефон и набрала номер дочери.
– Да? – раздался в трубке спокойный голос Алины.
– Алина, я уеду на пару дней из города, не теряй меня. У меня дела по работе.
– Ладно, мама. Папе что-нибудь передать?
– Нет, не нужно. У него сейчас важное совещание, я позвоню ему сама, как только он освободится.
– Хорошо, мамочка, целую.
Алина отключила телефон, не дожидаясь моего ответа. Ну что ж, сейчас мне не до размышлений. Я поеду к Ольге, сестре моего мужа, чтобы вместе с ней попробовать разобраться с этой нереальной историей.