Дэвид наклонил свою светлую голову:
— Как прикажете, хотя вы, возможно, хотите услышать последние новости.
— Произошло что-то важное?
— Королева покинула замок на рассвете. С ней поехали ее мать, сестры и мать короля, герцогиня Ричмонда и Дерби, в сопровождении охраны из тысячи воинов. Официально объявлено, что они путешествуют до Винчестера, где королева останется на сорок дней уединения до родов. При дворе ходят слухи о том, что король сходит с ума от беспокойства за безопасность Елизаветы и его нерожденного наследника. Он считает, что Danse Macabre прошлым вечером был покушением на убийство.
— Значит, боится, что они могут попробовать снова.
— Так точно.
Рэнд провел рукой по щетине на подбородке, в то время как его мысли протекали, как ртуть, через его мозг:
— А Мастер празднеств?
— Его ищут повсюду. Пока безрезультатно.
— Очень плохо, — сказал Рэнд, нахмурившись. — Я подозреваю, что Леон мог бы многое нам рассказать.
Улыбка Дэвида была мрачной.
— Так думает и король. Он не будет миндальничать с ним, если он покажется.
— Хорошая причина остаться в тени.
— Будучи виновным или нет, — сухо ответил Дэвид, соглашаясь.
За балдахином раздалось шуршание. Хотя и он, и Дэвид услышали его, оба притворились, что ничего не слышали.
— Куда он мог поехать? — спросил он. — Кого он может знать, кто бы укрыл его?
— Никто не может сказать, — ответил Дэвид. — Он знал всех, был любим дамами, но имел мало настоящих друзей.
— Он не мог исчезнуть, если не добрался до побережья и не переправился на континент на пароме.
— Невозможно, — казалось, Дэвид не раздумывал ни минуты. Он подошел к ванне, где стояла холодная, мыльная вода с прошлой ночи. Наклонившись, подобрал рейтузы Рэнда, его дублет и рубашку, перекинув их через руку.
— Невозможно, — повторил Рэнд задумчиво, — но это вероятно? Оставил бы он всех тех, кого знает здесь? — Он подумал о людях, которых знал трубадур, особенно об Изабель. На месте Мастера празднеств он бы не покинул ее, не попытавшись очистить свое имя.
— Вы думаете, он пытался убить короля? — спросил Дэвид, наклонив голову, так что смотрел на него искоса.
— Один Господь знает, — сказала Рэнд. — Любой за высоким столом мог быть избранной жертвой.
— Или все вы, — сказал его оруженосец.
Рэнд промолчал. Это было слишком близко к истине, чтобы требовался ответ.
— Так мы проведем день в поисках вместе с остальными?
— Провели бы, если бы я мог, но король не разрешит. Возможно, я каким-то образом могу руководить поисковой кампанией из зала. Не знаю, что еще можно сделать.
Его оруженосец подобрал сорочку Изабель там, куда она приземлилась — рядом с ножкой кровати. Встряхнув ее, он подержал ее навесу одно мгновение, затем перекинул через руку. Рэнд подумал, что он, должно быть, собирается отнести ее служанке Изабель для стирки, но не стал спрашивать.
— Вы уверены, что способны на это? — спросил юноша, не отрывая взгляда от того, что делает.
Рэнд невольно посмотрел на кровать:
— Я уверен.
— Я имел в виду из-за травм, полученных во время побоища, и ваших ожогов.
— Конечно, — сказал Рэнд ворча, пока шел к двери и открывал ее. — Ты не возвращайся, а жди меня на конюшне в нужное время. Можешь послать служанку моей жены к ней, но не сейчас. Через час подойдет. Возможно, через два.
— Да, — сказал Дэвид, его лицо ничего не выражало, хотя озорные искры промелькнули в голубых глубинах его глаз.
Рэнд захлопнул за оруженосцем дверь. Отвернувшись, он налил вина, добавил воды, взял корзинку со свежеиспеченным хлебом и подошел к кровати. Балдахин распахнулся, и Изабель взяла вино, схватила его за запястье и втянула в укрытие.
* * *
Это было как раз перед полуденной трапезой. Прошло несколько долгих часов после того, как Рэнд оставил ее, когда Изабель получила записку. Она прочитала ее с некоторой опаской. Леон просил встретиться с ним в аббатстве. Он будет ждать ее прихода.
Она могла догадаться, почему он выбрал церковь. Он мог заявить о неприкосновенности убежища, если будет обнаружен, как и многие другие в последние годы, особенно королева Эдуарда IV и ее дети, когда трон захватил Ричард III. Изабель гадала, помнил ли бывший Мастер празднеств, что люди Генриха нарушили неприкосновенность убежища после победы на Босвортском поле и могут сделать это снова.
Ей не следует идти. Тайно встречаться с человеком, которого разыскивает король — смертельно опасно. Более того, она была замужем и понимала, что Рэнда вряд ли обрадует свидание жены с другим мужчиной, особенно с красивым трубадуром. Она видела его ярость в битве и не хотела быть ее объектом.