Чёрт. Ещё и внутреннее кровотечение.
— «В этом мешке есть что-нибудь для меня?»
— «Как ни странно, но нет. Исцеляющих артефактов или микстур не было вообще. Думаю, их сразу отдают Его Лицемернейшеству. Есть несколько временных решений, только потом состояние лишь ухудшится.»
Прорвёмся. Бывало и хуже.
Почувствовал чьё-то внимание. Девочка. Маленькая девочка лет семи в пот ёртом платьице. Светлые волосы, голубые глаза. Она стояла тихонько и смотрела прямо на меня.
— Не бойся. Я никого не обижу, — сказал я успокаивающе. Вообще не умею говорить с детьми. Голос сразу становится, как будто сказку читаешь. Вроде так и надо, мягко, только слыша себя со стороны кажется будто я… обманщик, заманивающий ребёнка в ловушку. А нормально говорить не могу, оно само происходит.
Девочка подошла ко мне ближе. Встала. Подошла ещё ближе.
— Вот, — протянула она мне яблоко, которое держала в руках.
— Я… я… — чёрт, вот что я должен сказать?
— Кали! Кали! — Девочка обернулась на крик, выскочила из переулка обратно на улицу.
Вернулась уже не одна. Тянула за руку молодую девушку лет двадцати, долговязую, с чёрными, как смоль, волосами. Увидев меня, она переместила девочку себе за спину, правда та быстренько выскочила обратно, встав сбоку от старшей. Девушка окинула меня взглядом своих карих глаз, задержав его на штанах. Штанах стражника.
Как бы беда не случилась.
Тоже подробней рассмотрел их. Я уже видел такое, к счастью или к сожалению. Гордая бедность. Лица и шеи чистые, как и руки, под ногтями грязи нет, платья хоть и потёртые, с заплатами, но аккуратные, видно, что за собой и своими вещами следят. Взгляд девушки не бесстрашный, опасается меня, но твёрдый, непреклонный. Я видел таких людей во многих поселениях разных стран, после того как бедность и разруху им принесли те, кто нёс свободу и правильные ценности. С этими же девочками так поступили собственные соотечественники, собственные семьи.
— Марит, посмотри, ему нужнее, — заканючила девочка. Кали, получается.
— Да, конечно, — подняла глаза Марит. — Можешь отдать.
— Держи, — снова она протянула мне яблоко.
Взгляд прикипел к фрукту.
— Сейчас, погоди, — сказал я, наклоняясь к мешку. В комнате стражи Пространственной Ямы, как назвал оружейную мой попутчик, мы нашли тайник. Его в общем-то не особо и прятали. Более пяти десятков золотых монет и ещё больше серебра. Я сгрёб это богатство, не став даже считать. Двадцать медяков — одна серебрушка, пятьдесят серебрушек — одна золотая. Немаленькая заначка. Как я и думал, оставшись без пригляда, охрана превратилась в воришек.
Достал из мешочка с монетами золотую.
— Давай меняться? — протянул монету девочке.
— Нет! — твёрдо сказала Марит. А глаза Кали стали как блюдца, она завороженно смотрела на монету в моей руке.
— Мне не жалко. И ничего взамен не надо, даже яблока, — тьфу, теперь и с Марит стал говорить как с маленькой.
— Нет, — повторила Марит, Кали повернулась к ней и несколько раз дёрнула за подол платья. — Хорошо. Медь. Если есть. Серебро, и тем более золото, просто отберут… хорошо, если просто отберут, — последние слова прошептала девушка.
Как же меня это всё достало! Сколько можно испытывать моё терпение, мои нервы?!
Я рванул к мешку, нашёл мешочек с монетами и стал в нём копаться. Нету. Нету! Вытряхнул мешочек, монеты рассыпались, перемешались с остальными вещами. Нет. Ничего нет.
Встал. Почему-то не могу посмотреть им в глаза. Как будто это я виноват во всех их бедах и трудностях.
— Нету, — сказал себе под нос. Глаза Кали, видевшей как я копаюсь в куче золотых и серебряных монет, застыли двумя зимними озёрами.
Марит взяла яблоко из руки девочки, подошла, взяла мою руку и положила в неё фрукт.
— Не надо, — жестко сказал я. Руку отдёргивать не стал, боясь её напугать.
Девушка улыбнулась. Сделала ещё один шаг ко мне. Её лицо оказалось прямо напротив моего. Она приложила руку к моей груди. Прикрыла глаза. Её рука скользнула чуть ниже, переместилась вбок.
— REFUS, — голос Марит впервые прозвучал мягко.
Я почувствовал тепло. Боль отступила. Дышать стало легче.
Марит открыла глаза, снова улыбнулась мне.
— Пойдём, Кали, — взяла она девочку за руку, уводя из переулка.
— «Полное исцеление с первого применения. Для королевства недоумков довольно неплохо.»
— «Я уже устал от всей этой жести, но всё же спрошу — почему страже запретили сюда приходить?»
— «Раньше они любили здесь гостить, но это приводило к беспорядкам, было несколько восстаний в ответ на действия стражи. Восстания, конечно, жестко подавили, что стало большой потерей дешёвой рабочей силы. Поэтому лет двести назад приняли такой закон. Низших всё равно можно подловить в рабочие часы, если прям очень хочется.»