Твою мать! Я позволила этому парню себя лапать?
— Эй! Осторожнее! — воскликнул Джош.
Он забрал у меня поднос за секунду до того, как тот упал бы. Один из пончиков соскользнул с подноса и шлепнулся сахарной глазурью на пол.
— Мне нужно идти, — сказала я ему. А потом, кинув второй поднос на ближайший стол, вылетела из столовой — меня сейчас вырвет второй раз за день.
СУДНЫЙ ДЕНЬ
На утреннюю службу я успела за несколько секунд до закрытия дверей. Все присутствовавшие в часовне люди напряженно шептались и переговаривались, и я не один раз услышала имя Томаса. Десятки глаз следили за тем, как я иду по проходу, и перешептывания у меня за спиной становились все яростнее. Очевидно, исчезновение Томаса стало темой номер один, а так как смотреть было не на кого, то на эту роль подходила я. Девушка. Которую бросили. И за которой можно наблюдать.
Я вдруг даже обрадовалась, что меня вырвало и я пропустила завтрак. Если бы осталась в столовой, мне бы не дали проходу. По крайней мере, здесь никто не мог ко мне подойти. И пока что я могла собраться с силами.
Пригнув голову, я скользнула в конец одной из скамей для второкурсников и села рядом со своей самой нелюбимой в Истоне личностью — Мисси Тербер. Проведя остальную часть завтрака в лазарете, попивая яблочный сок, я немного пришла в себя. Но тут Мисси старательно задвигала своими туннелеподобными ноздрями, принюхиваясь к воздуху. Потом наклонилась ко мне, снова понюхала и простонала:
— Фу-у! Ты где сегодня ночевала? — сморщив нос, спросила она. — В сарае садовника?
Я вся залилась краской, когда она встала, перешагнула через мою бывшую соседку по комнате, Констанс Тэлбот, и заставила ее придвинуться ко мне.
— Привет, — неуверенно прошептала Констанс.
Мы нечасто виделись с ней с тех пор, как я два дня назад ушла в Биллингс. Ее вьющиеся рыжие волосы были заплетены в две длинные косы. Благодаря веснушкам и круглому лицу она уже и так выглядела моложе своего возраста. А теперь ей можно было смело дать лет двенадцать.
— Как у тебя дела? — спросила она.
— Хорошо.
Не считая того, что мой парень испарился, я по пьяни целовалась с незнакомцем, у меня похмелье размером с Югославию, и сейчас я умру от голода.
— Все говорят про Томаса. Ты что-нибудь слышала о нем? — спросила она. С одной стороны она беспокоилась за меня, а с другой, возможно, надеялась раздобыть какую-то секретную сенсацию.
— Нет. А ты как? — я попыталась сменить тему.
— Ну, я живу одна, — с грустной улыбкой ответила она.
Констанс — особа социальная, и она не из тех, кто наслаждается одиночеством, мы обе это знаем. Мне хотелось как-то объяснить свой уход, чтобы ей стало легче, но я ничего не могла придумать. Это не значило, что я возвращаюсь. Как бы много заданий мне ни придумывали Девушки из Биллингса, жизнь в самом исключительном общежитии в кампусе — для меня все такой же огромный прорыв по сравнению с жизнью в Брэдвелле. У всех девушек, живущих в Биллингсе, идеальная жизнь: они популярны, успешны, круглые отличницы, у которых все складывается наилучшим образом. И теперь я буду такой же. Если только они не угробят меня раньше.
— Ты в порядке? — рассмотрев меня получше, поинтересовалась Констанс.
— Да. Все хорошо. Просто немного устала.
Тут декан Маркус откашлялся в микрофон, избавив меня от дальнейших расспросов.
— Доброе утро, студенты, — начал он, ухватившись морщинистыми пальцами за обе стороны кафедры. — Сегодня я обойдусь без формальностей, потому что сейчас у нас имеются проблемы посерьезнее. Для всех вас не секрет, что один из наших учеников, Томас Пирсон, пропал из кампуса.
Мой пустой желудок свело. К балкам часовни поднялся шепот, поскольку самый пикантный слух наконец официально подтвердился.
— Что-то мне подсказывает, они дождались, пока все родители уедут, прежде чем затронуть этот любопытный факт, — произнес кто-то позади меня.
— Тишина, пожалуйста! — воскликнул декан Маркус, вскинув руку.
И тут же воцарилось молчание.
— К этому вопросу мы подходим со всей серьезностью, — продолжил он. — И поскольку никто не предоставил нам какую-либо информацию о местонахождении мистера Пирсона, я сам попросил начальника полиции Истона, шефа Шеридана, поговорить с вами. Пожалуйста, отнеситесь к нему со всем вниманием.
Он обернулся к седовласому джентльмену в строгом синем костюме, сидящему позади него.
— Шеф Шеридан?
По всей часовне разнесся скрип скамеек, когда все вытянули шеи, чтобы лучше разглядеть начальника полиции. Тот, подойдя к микрофону, навис над деканом Маркусом, у него были квадратные плечи и подбородок. Он сглотнул, и я даже с задних рядов увидела движение его огромного кадыка.
— Спасибо, декан Маркус, — низким голосом проговорил шеф. Он глядел на нас глазами цвета голубой стали, и я видела испытываемое им недовольство во время обращения к нам. Он случайно не обижен на школу за то, что ему приходится придерживаться рамок своей юрисдикции, если исчезновение Томаса — для него головная боль, с которой он не хочет возиться? Или для него это в некоторой мере захватывающее занятие? Полагаю, в этом сонном элитном городке не так много всего происходит. Может, ему не терпится раскрыть настоящее дело.
— Я сожалею, что мне пришлось прийти сюда при таких серьезных обстоятельствах, — начал шеф полиции. — Это большая школа. Уверен, одни из вас знают Томаса Пирсона, другие — нет.
Я почувствовала, как мою ладонь накрыла теплая рука. Я опустила взгляд и обнаружила, что пальцы Констанс сжимают мои собственные в попытке утешить меня. В первую секунду мне инстинктивно захотелось убрать руку, но я этого не сделала. Она пыталась быть хорошим другом. А в эти дни я отчаянно нуждалась в дружелюбии.
— Однако на этой неделе мы допросим всех вас, — сказал мужчина.
Это заявление ученики встретили очередной волной перешептываний. В помещении воцарилось волнение. Да что не так с этими людьми? Неужели они не осознают смысл происходящего? По мнению полиции, с Томасом могло случиться что-то плохое. И к этому мог быть причастен один из нас. Почему это вызвало такое беспокойство?
— Когда за вами придут в класс, пожалуйста, не нервничайте, — продолжал шеф полиции. — Поймите, мы не относимся к вам, как к подозреваемым. Сейчас мы хотим лишь одного — найти вашего одноклассника в целости и сохранности и вернуть его родителям.
Чтобы те могли запугать его до послушания и отправить в военную школу — я в этом даже не сомневалась.
— Никто вас не осудит, — добавил он. — Но мы будем благодарны, если вы хоть как-то сможете пролить свет на эту ситуацию.
При этих словах его взгляд остановился на мне, и я слегка вжалась в сиденье. Почему он смотрит на меня? Почему?
Нет, все не так. Он просто смотрит в произвольном направлении. Возьми себя в руки.
— Заранее благодарю вас за сотрудничество.
Шеф полиции оттолкнулся от кафедры, наклонился к декану и что-то ему зашептал. Этой паузы оказалось достаточно, чтобы среди учеников поднялся шум и гам.
— Думаешь, он сбежал?
— Может, его похитили.
— Бьюсь об заклад, этот нарик Марко знает, где он. Как думаешь, полиция с ним уже общалась?
— С чего бы? Никто в администрации не знает, откуда он берет свою дурь. Они в полном неведении.
Марко? Это еще кто такой?
Я беспокойно заерзала на месте, пытаясь игнорировать звучащие вокруг меня голоса. Еще упорнее пыталась игнорировать высказываемые предположения — похоже, эти девчонки знали о Томасе больше меня.
— Я тебя умоляю. Держу пари, этот парень просто раздобыл какой-нибудь испорченной дряни и теперь валяется где-нибудь в луже собственной блевоты.