Я переворачиваю страницы, ища очередную цитату.
– Вот, слушай: «Мы любили преждевременной любовью, отличавшейся тем неистовством, которое так часто разбивает жизнь зрелых людей». Откуда?
Он хмурится. Цитата ему знакома, и он пытается вспомнить, в какой книге он ее видел. Я спрыгиваю с подлокотника дивана, делаю шаг и усаживаюсь к нему на колени. Мои губы почти касаются его губ, пока я повторяю только что прочитанные слова.
– Ну как?
– А подсказку нельзя? П-пожалуйста!.. – На последнем слове он выпячивает губы, превращая его в подобие воздушного поцелуя. «П-поцелуя».
– О'кей. «Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов (без двух вершков и в одном носке). Она была Лола в длинных штанах. Она была Долли в школе. Она была Долорес на пунктире бланков…»
– «Лолита».
Название великого романа он произносит шепотом, и его теплое дыхание касается моей щеки. От Стивена все еще немного пахнет джином. Не вставая с его колен, я стаскиваю с себя фуфайку, чувствуя, как упирается в меня его твердое естество. Игра ему явно нравится, даже несмотря на то, что он по-прежнему привязан к креслу. Быть может, быть главным героем придуманной мною игры ему даже немного лестно. Не исключено, что сегодня Стивен впервые открыл для себя тот факт, что предвкушение и капитуляция тоже могут дарить удовольствие.
– Что я получу, когда выиграю? – спрашивает он и, скосив глаза, рассматривает ложбинку между моими грудями. Он уверен, что награда за следующий правильный ответ скрывается под чашечками моего лифчика. Мое тело – вот приз, который Стивен рассчитывает получить. Я смотрю на него, и на мгновение его лицо расплывается, черты утрачивают индивидуальность, и Стивен превращается в воплощение всех мужчин, которые считают нас своей собственностью – во всех тех молодых парней, которые хватали меня за зад на вечеринках и в барах, в старика, который шел за мной пять кварталов, когда я посмела не улыбнуться в ответ на его дурацкую шутку, в моего ухажера, который направил мою руку на собственный член через три секунды после того, как мы поцеловались в первый раз.
Да, Стивен абсолютно прозрачен и предсказуем! Просто поразительно, как этого до сих пор никто не понял. Впрочем, людям свойственно не замечать того, чего им видеть не хочется; нередко они просто начинают с умным видом рассказывать разные небылицы, отвлекаясь таким образом от того, что находится перед самым их носом.
– Ну и последняя цитата… «Я постоянно думаю о тебе». Ну, откуда?
Он смотрит на меня с недоумением. Даже немного растерянно. Ничего удивительного – такие расхожие фразы встречаются чуть не в каждом плохом романе.
Я делаю шаг вперед.
– Ладно, даю подсказку… «Благодаря тебе я чувствую себя так хорошо, как никогда раньше».
Но он по-прежнему не опознает цитату. Несмотря на наркотик, несмотря на скотч, которым он привязан к креслу, Стивен по-прежнему спокоен. Он уверен, что хорошо меня знает, что я не представляю для него опасности. Для него я просто Элли, его робкая, стеснительная подружка, которая с готовностью краснеет каждый раз, когда он говорит ей комплименты, любовница, которая позволяет ему обращаться с собой так, как ему хочется, девчонка, для которой он царь и бог. Простая, предсказуемая, надежная Элли… Ни одно мое действие, ни один поступок не заслуживают того, чтобы его обдумать, объяснить, угадать мотив. Ослепленный гордыней и самоуверенностью, он не замечает ничего, что не имеет к нему прямого отношения. Например, Стивен даже не спросил себя, откуда взялось кресло на колесах, к которому он привязан.
Я слегка облизываю губы.
– Так уж и быть, даю еще одну подсказку… «Спасибо за прошлую ночь, профессор Х. Тысяча поцелуев. Вечно твоя Д.»
Последние слова заставляют его вздрогнуть. Его мышцы напрягаются, на высоком лбу появляются морщины. Наконец-то он понял, кто автор этих строк. Я вижу, как его правая рука с силой натягивает липкую ленту. Пожалуй, впервые за время нашего знакомства Стивену не удается найти быстрый остроумный ответ. Он вообще не произносит ни слова. Я украла у него все слова. Всегдашняя уверенность исчезает с его лица, и я чувствую, как кончики моих пальцев начинает слегка покалывать от восторга. Впервые за те полгода, что мы вместе, власть оказывается у меня в руках, ему это совсем не нравится. Я чувствую это по тому, как разом сгустился воздух в комнате, как заметался его взгляд… Бедняга! Он не знает, что это еще не конец. Мне нужно еще многое ему сказать.
Да, Стивен явно обеспокоен. Встревожен. В один миг я перестала быть покорной и предсказуемой Элли.
Даже хуже: я знаю про эсэмэски.