Стивен открыл глаза, и Элли тотчас соскочила с дивана и, шагнув к нему, наклонилась вперед, опираясь руками о его колени. Серебряное сердечко на цепочке болталось прямо перед его носом, издеваясь и дразня. Это был его подарок, но теперь он превратился в символ его глупости и слепоты, в символ той легкости, с какой она заполучила над ним полную власть. На мгновение Стивен задумался, спала ли она с тем парнем из галереи, который наверняка находился сейчас где-то рядом или хотя бы бывал здесь раньше, потому что без его помощи Элли наверняка не смогла бы сделать многое из того, что сделала. Он даже попытался представить себе, как этот рыжий дьявол взгромождается на нее, готовый к яростному соитию, но видел почему-то только себя.
Элли по-прежнему смотрела на него в упор. Ее волосы, подсвеченные сзади оранжевым пламенем камина, делали ее похожей на Медузу.
– Ну как ты не поймешь, что это тоже извращение, – проговорила она, словно собираясь обратить его взглядом в камень. – Быть может, не такое явное, но все равно – извращение. То, что ты делал, противоестественно!
Эти слова разбудили в нем могучую волну яростной энергии. Кончики ее волос оказались сейчас в непосредственной близости от его рук, и он, максимально выгнув запястья, вцепился в них пальцами и тут же перехватил крепче, отчего ее голова дернулась вниз. От неожиданности и боли Элли громко вскрикнула, но Стивен не обратил на это никакого внимания. Он никогда не бил женщин. Он неизменно относился к ним с должным уважением, но она его вынудила.
– Хватит болтовни! Отвяжи меня! Живо! – Каким-то образом ему удалось намотать на пальцы еще пару дюймов ее волос (она не должна сомневаться, что он настроен решительно!), и Элли снова взвизгнула. Ее лицо было так близко, что он отчетливо ощущал исходящие от нее запахи джина и яблок, к которым примешивался легкий запах страха.
– Отпусти!
Вместо ответа Стивен дернул сильнее, и Элли скрипнула зубами от боли. Он нагибал ее все ниже, и она уже почти касалась коленями пола. Наконец-то!.. Наконец-то Элли занимает то самое место, на котором он хотел ее видеть. Еще немного, и…
Ее руки соскользнули с его колен, и Стивен не сдержал вздоха облегчения. Он был уверен, что вот-вот услышит треск разматываемой липкой ленты, но в следующий момент его словно пронзил мощный электрический разряд, когда Элли изо всех сил ударила его в пах мясистой частью ладони. Боль была ослепительной. Пальцы, которыми он по-прежнему сжимал пряди ее волос, спазматически дернулись, но Элли этого как будто вовсе не заметила, хотя ее лицо перекосилось в гримасе страдания. Сильные пальцы впились в его плоть прямо сквозь джинсы, и перед глазами Стивена все поплыло. От боли он согнулся пополам, едва не въехав головой Элли в нос, но она успела увернуться. Сдаваясь, Стивен разжал пальцы, и она отпрянула назад, но не удержалась и повалилась спиной на диван, оставив у него в руках одну вырванную с корнем тонкую прядь.
Стивен с трудом выпрямился. Боль в паху еще не утихла, в висках стучало, но он все же сумел поднять голову. Глядя в глаза Элли, Стивен стиснул зубы. Он был уверен – она попытается ему отомстить. Он действительно никогда не бил женщин и не причинял им боли – ни случайно, ни намеренно. Стивен вообще презирал насилие, считая его слишком грубым инструментом, которым пользуются только тупые, необразованные, умственно неразвитые люди, но сегодня ему пришлось это сделать. Это Элли заставила его опуститься до уровня, до которого он не опускался никогда. Что ж, пусть винит во всем только себя. Она опоила его наркотиком, привязала к креслу и отказалась слушать его доводы – так чего же она ожидала? Каждый может сорваться, особенно если его доведут.
Смерив его мрачным взглядом, Элли пробежала кончиком языка по разбитой – или прикушенной – нижней губе, размазав кровь по зубам.
– Пора преподать тебе урок…
32
4 апреля
Мне совершенно не с кем поговорить, не с кем поделиться. Да и что толку, ведь я сама во всем виновата, и я это хорошо понимаю. Я сама села к тебе в машину. Я звонила тебе. Я сама попросила позволения остаться на ночь. Я хотела, чтобы это случилось. И каждый раз, когда ты предлагал мне секс, я отвечала да. Да. Да. Да. Ты ни к чему меня не принуждал. Я отлично это помню, как помню все наши разы. Особенно тот, самый первый…