— Ты спас меня, — сказала я, поднеся руку к его бледной щеке. — Если бы ты его не подстрелил, то меня бы похитили.
— Они застали меня врасплох. Обошли все камеры. А когда ворвались через дверь, у меня даже не было оружия.
— Ш—ш—ш, Андре. — Я провела рукой по его седым волосам. — Все в порядке. Я в порядке.
Но это не так. Далеко не так. Но важно только одно — Андре жив.
Я же никто.
И он не мог умереть, защищая меня.
Глава 1
Шесть месяцев спустя
Кресли
Я стояла посреди комнаты в общежитии Университета Ремингтона, расположенном в моем родном штате — Калифорнии и рассматривала бетонные стены, маленький стол и голый матрас.
— Ну, хотя бы нет соседей, — подытожила мама, взглянув на малюсенькую комнату.
Клянусь, я не сноб, но эта комната меньше моего домашнего гардероба.
— Только и всего.
— Ты же понимаешь, что только так возможно тебя обезопасить. Не стоило нам поселять тебя в той квартире. Если бы ты была с другими студентами, они бы не смогли... — остановилась мама. Не только я не могла вспоминать о произошедшем во Франции.
— Мам, никто не виноват, — ответила я, не намереваясь обсуждать пережитый мной кошмар.
Она вздохнула.
— Лучше бы ты осталась дома — вот и все. Наконец-то, мы оказались вместе, но ты снова меня покидаешь. Здесь я не смогу тебя оберегать.
Я опустилась на голый матрас. В коридоре эхом раздавался приглушенный рэп, доносившийся из соседней комнаты.
— Так будет правильно.
И она это понимала. Она понимала, что мне нужно продолжать жить. Эти мужчины не могли одержать надо мной верх. Я не могла этого позволить.
— По крайней мере, в Санта-Барбаре красиво.
— Но мне было бы спокойнее будь здесь Андре, — призналась я.
Она склонила голову.
— Дорогая, ты же знаешь наш уговор. Ты здесь только по соображениям безопасности. В силу возраста Андре уже не мог тебя защищать.
Мама была права. В силу возраста. И медлительности. И рассеянности. Но в нем я нуждалась не только из-за безопасности. Пока я самостоятельно и впервые в жизни исследовала незнакомую мне страну, рядом со мной находился только он. Андре был рядом, когда я впервые попала на Эйфелеву башню и в Лувр. Когда меня впервые попытался поцеловать француз и затем увезти к себе домой. Когда впервые в моей жизни карманник попытался украсть у меня деньги. Я была обязана Андре не только своей жизнью.
— Ты всегда будешь под защитой... вооруженной, хоть и не будешь этого замечать, — сказала мама, акцентируя внимание на том факте, что в момент проникновения мужчин в квартиру Андре не был вооружен. Его пистолет был рядом, но не с ним. Что совершенно неприемлемо для телохранителей. И так как тех преступников до сих пор не поймали, я оценила ее заверения о том, что мой новый телохранитель будет вооружен.
— У Даффи и Стоуна есть приказы, — продолжила мама. — Они знают, где и когда находиться. Так что с тобой всегда кто-то будет.
— Когда же я с ними познакомлюсь?
Она оглянулась, будто они вот-вот выпрыгнут из какой-нибудь коробки.
— Уверена, что они где-то неподалеку. Приехали сюда пару дней назад и подготовились к твоему приезду.
Я закатила глаза, хотя осознавала, что все делалось ради моей безопасности. Но меня бесило, что ко мне относились как к драгоценному камню, которым я явно не была. Да, отец был богатым. Миллионером. Из-за чего некоторым хотелось похитить меня, его единственную дочь, ради выкупа. Таков уж порядок вещей. Обычным людям неизвестно, насколько часто с подобным сталкивались известные спортсмены, актеры, богатые бизнесмены со всего мира. Но я всю жизнь ощущала этот риск. Именно поэтому куда бы я ни пошла, со мной были телохранители. Ага, уж повеселилась я на выпускном.
— Миссис Гастингс?
Мы с мамой обернулись на звук низкого голоса, доносящегося из дверного проема.
В дверях стоял здоровяк с густой рыжеватой бородкой и зализанными назад волосами, доходившими ему до плеч. Его плотная черная рубашка «хенли» и черные свободные штаны давали понять, что он не просто какой-то паренек, который зашел поздороваться.
— Все готово.
Я бросила взгляд на маму.
— Что все?
— Камеры наблюдения, мэм, — ответил он за нее.
— Кресли, — поправила я. — Не мэм. Мне двадцать один, а не восемьдесят.
Не хотелось показаться той еще стервой, но меня взбесило, что я не знала о чем-то, что было напрямую связано со мной. А также то, что я только сейчас познакомилась с этим парнем, хотя еще несколько недель назад родители беседовали и с ним, и с его напарником.
— Дорогая, это Марко Даффи, — представила его мама.
— Мне лучше обращаться на вы или Марко сойдет? — спросила я.
— Можно Марко, мэм.
— Черт, Марко. От присутствия телохранителей мне и так не хорошо. А если будешь называть меня мэм, то я буду еще больше беситься.
Уголки его губ слегка дрогнули.
— Принял, мэм.
Из моего горла вырвался низкий рык, хотя я не была уверена, бешенство ли это или удовольствие.
— Раз уж со знакомством мы закончили, — вставила мама, — нам нужно принести из машины твои вещи.
— Марко поможет. Уверена, что он не против принести пользу своими мышцами, раз уж и так пойдет со мной вниз, — заверила я маму прежде, чем взглянула на Марко для подтверждения.
— Нисколько, мэм.
Я не обратила внимания на его «мэм», понимая, что со своим замечанием звучала бы как заезженная пластинка.
Он шел вслед за мной, маневрируя между студентами, несущими коробки и чемоданы, пока мы не дошли до лестницы в конце коридора.
— Марко, сколько тебе лет?
— Тридцать пять, — ответил он, пока мы спускались на первый этаж.
— Женат?
— Да, — сказал он, затем открыл дверь, оглядел местность и разрешил мне пройти.
— А дети? — поинтересовалась я.
— Жена беременна.
— Мои поздравления, — сказала я и последовала за ним на улицу.
— Спасибо, — бросил он, не отрывая взгляда от прилежащей территории.
— Ты учился в колледже? — спросила я, когда мы подошли к маминому кроссоверу «Мерседес», припаркованному у тротуара. Я разблокировала замки и открыла заднюю дверь.
— Нет, мэм. Армия. Силы особого назначения.
— Марко, спасибо за твою службу, — поблагодарила я. — Но все равно прости, что теперь ты застрял в колледже. Постараюсь, чтобы ты не особо заскучал.
— В скуке нет ничего плохо, — заверил он и подошел к задней дверце машины. — Она подразумевает безопасность.
Я промолчала, а Марко достал несколько контейнеров. Я схватила одежду на вешалках, перекинула ее через плечо, и мы пошли обратно.
Потребовалось несколько часов, чтобы забрать из машины все вещи, а потом разобрать их. Когда пришло время прощаться с мамой, она обняла меня так крепко, будто больше мы с ней никогда не увидимся. Я ощущала ее тревогу от того, что она оставляет меня одну. На протяжении полугода я была рядом с ней и иногда встречалась с психотерапевтом. Последний раз мы прощались во время моего отъезда во Францию, где меня почти изнасиловали и похитили, а моего телохранителя ранили. Я не отталкивала ее все это время, потому что она нуждалась во мне. Да и на самом деле, я в ней тоже.