– Прости, мам. – Девочка поднялась из-за облупившегося белого стола и обняла сидящую маму за шею. – Ты у меня самая лучшая, и пирог твой самый вкусный, и закрутки тоже! И все равно я вырасту, приведу в порядок дом, выйду замуж за пилота звездолета, и он обязательно станет перед посадкой на космодроме залетать в Дорофеевку, чтобы я знала, что пора накрывать на стол, пока ты будешь играть с внуками.
– Конечно, милая, конечно. – Ирина чуть улыбнулась и погладила дочку по черным волосам, собранным в тугую косу.
Сколько им пришлось пережить после смерти Коли, даже страшно вспоминать. С ними перестали общаться все соседи, забор участка за одну ночь превратился в стену для нецензурных слов, среди которых «убийцы, предатели, сатрапы» были самыми безобидными. Школьники либо демонстративно не обращали внимания на Ники, либо говорили гадости. Учителя отказывались проверять ее домашние задания и вызывать к доске, с курсов по изучению внутригалактического языка отчислили без объяснения причин.
Ирина, имея высшее образование и в совершенстве зная внутригалактический, пыталась устроиться на работу, но ее не брали даже уборщицей. Все, что ей оставалось делать, это усиленно заниматься подсобным хозяйством. Пришлось завести кур, козу, а все газоны превратить в грядки. Находясь постоянно в нервном напряжении и ухаживая за огородом, у Иры начались проблемы со здоровьем, но она держалась, как могла. Где-то в глубине души все еще надеялась на помощь сына, но в реальности понимала, что Георгий им не помощник, только Николь всегда говорила обратное, оставляя хоть маленькую надежду на что-то светлое.
Ирина сама учила дочку языку, зная, что без него в Службу связи с колониями не устроиться, а Николь мечтала работать именно там.
Со временем страсти улеглись, жизнь более-менее наладилась. Колмагоров выбил Радецким небольшое ежемесячное пособие от Службы связи, обстоятельно поговорил с директором школы, в которой училась Ники, решил вопросы в летном училище у Георгия. Ирина была очень благодарна Евгению Сергеевичу за помощь и всегда звала в гости. Он, конечно же, не приходил, но Ира не расстраивалась, тут объяснения были не нужны.
– Тук, тук, тук, а у кого это сегодня день рождения? – Улыбающийся, пышущий здоровьем Евгений Сергеевич заглянул в давно потерявшую лоск летнюю кухню.
Ники выпрямилась в полный рост, отпуская мамину шею, с удивлением и интересом рассматривая широкоплечего мужчину с выпирающим пузиком, обтянутым черной плюшевой олимпийкой. Ирина, не веря глазам, поднялась с шатающегося, местами почерневшего стула.
– Это вам! – Колмагоров вынул из-за спины два дохлых букетика ромашек.
– Спасибо! – судорожно выдохнула Ира, благодарно принимая цветы. – Ой, присаживайтесь, я сейчас чаю налью, у нас пирог ягодный, – засуетилась хозяйка, стремительно поправляя коротко стриженные седые волосы.
– На отца стала похожа, – хмыкнул Евгений, присаживаясь на освободившейся стул.
– В честь отца назвали, на него и похожа стала. – Ирина поставила перед гостем самую красивую чашку, сохранившуюся из сервиза, подаренного ей еще десять лет назад соседкой Таней, которая теперь даже не здоровалась.
Колмагоров задал Ники несколько ничего не значащих вопросов об учебе, об интересах, о жизни в общем. Он с важным видом пил дешевый чай, ел пирог и наигранно хвалил хозяйку за угощение. Ирина буквально заглядывала ему в рот, добродушно улыбалась и подливала еще кипяточка.
Николь не нравился гость, хотя она и понимала, что это папин друг и их «благодетель», но ей казалось, что Евгений Сергеевич ведет себя как-то по-барски, что ли… Сильно исхудавшая мама бегала вокруг него с присущей ей сердечностью и открытостью, а он посматривал на нее свысока и позволял себя обслуживать.
– Спасибо за цветы. – Ники равнодушно поднесла ромашки к носу. – Пойду поставлю их в вазу в комнате. – Она ушла, чтобы не видеть происходящего и, не дай бог, что-то не то сказать и обидеть «благодетеля».
Ирина тепло улыбнулась вслед дочери и опять переключила внимание на гостя.
– Такая неожиданность, Евгений Сергеевич, я прямо даже не знаю, что сказать. – Голос дрожал от волнения и переполнявших эмоций. Неужели он решил посетить их скромное жилище?! Последний раз он заглядывал почти шесть лет назад, когда еще Коля был жив.
– Знаешь, Ирочка, – Колмагоров неловко опустил цветастую чашку на блюдце, так что они тренькнули при соприкосновении, и слегка нахмурился, – я пришел с плохими новостями, прости.
Ирина побледнела и ухватилась руками за край стола.
– Гошка?
– Да. – Гость прикусил полную бордовую губу. – В этот раз он конкретно вляпался, только моими связями уже не спасти, нужны деньги. Большие деньги… Я могу дать часть, но всю сумму тяжело.