– Приу, длинноногая, ну-ка подвинься! – Улыбающаяся круглолицая девушка с раскосыми глазами слегка пнула Николь. – Внутригалактический понимаешь?
Ники покосилась на коренастую азиатку с кривоватыми, короткими относительно тела ногами, затянутыми в нелепые цветастые легинсы, нависающими над резинкой боками, и чуть подвинулась, давая незнакомке пройти к свободному креслу.
– Я Руалан Лью, можно просто Ру. – Девушка активно запихивала баул под засаленное сиденье. – Прикинь, сколько жрачки тут дали, я отродясь столько не видела. Да если честно, я вообще ела только порошковую еду и то не досыта, – тараторила она, – а тут надавали, и я даже не знаю, что это! Вот, гляди. – Она наконец-то запихнула бесформенный тюк и достала из кармана ядовито-розовой толстовки перчик чили. – Как думаешь, вкусно?
– Не советую, – буркнула Ники, когда Ру приготовилась положить перец в рот.
– Ага! – Азиатка ткнула в собеседницу указательным пальцем. – Значит, внутригалактический знаешь! А почему не советуешь? – Она отбросила ремни безопасности и плюхнулась на мягкое сиденье, непонимающе рассматривая овощ.
Ники пренебрежительно дернула верхней губой и отвернулась.
– А ты зануда, – хихикнула азиатка. – С какой колонии тебя выписали? Я с Каракама. Первый раз на Земле, жаль, не дали хоть нос высунуть из космопорта, но зато столько вкусняшек напихали. Это, наверное, откуп за пересадку. Четыре часа до Земли, а теперь еще двенадцать до Вернэи. Ешки-кошки, ужас какой! Кстати, ты не сказала, как тебя зовут.
Ники откинулась на спинку кресла и демонстративно прикрыла глаза. Она минут десять находилась в салоне одна, значит, из землян больше никого не высылают. А теперь организованно подошли пассажиры из других колоний, салон звездолета быстро заполнился болтающими людьми разных рас. Скоро взлет. А Ники все надеялась, что сейчас произойдет чудо и ее снимут с рейса. За Митьку замуж она уже, конечно, не пойдет. Больно от такого предательства, но не так, чтобы умереть. Ники не испытывала к избраннику сумасшедших чувств, он просто оказался одним из немногих, кого не пугала фамилия Радецких.
Вместе они прожили полтора года, сначала в общажной комнате, выделенной Ники после выпуска из приюта, потом Митька смог снять квартиру-студию. Зарабатывал парень немного, но вдвоем они вполне справлялись. Ники даже удавалось по чуть-чуть откладывать. В их отношениях не было искры, не было накала страстей, просто удобное сосуществование и понимание, что рядом есть надежное плечо, а по ночам на соседней подушке сопит близкий человек. Сам Митька приехал из глубинки, покорять столицу, и часто твердил Николь, что он еще станет знаменитостью и обязательно поможет выкупить дом в Дорофеевке. О любви не говорили никогда, их совместный быт был чем-то само собой разумеющимся, так же, как и свадьба.
– Ой, детка, хорош из себя цацу строить. – Руалан слегка пихнула собеседницу под локоть. – Мы все на этом звездолете повязаны, летим хрен знает куда. Может, нам на этой Вернэе вообще под открытым небом спать придется и отбиваться от ксеноморфов половниками. Так что сними корону. Тебе, кстати, за что порядковый влепили?
– За то, что нос сломала одной особе, у которой язык без костей! – зло произнесла Николь и выпрямилась в кресле. – Ты когда-нибудь молчишь?
– А что молчать-то? – пожала плечами азиатка, ничуть не испугавшись ни тона, ни взгляда Ники.
– Меня зовут Николь Радецкая, – саркастически улыбнулась девушка, пристегивая ремень безопасности. Объявили двухминутную готовность перед взлетом.
– Радецкая… – полушепотом произнесла Ру и тоже пристегнула ремень. – Дочь того самого…
– Напомню, что сломала нос одной слишком болтливой курице. – Ники скрестила жилистые руки на груди.
– Мне жаль тебя, – кивнула Руалан без тени улыбки, – в колониях слишком хорошо помнят о Джами и боятся подобной участи. Кстати, слышала сейчас в новостях, что хоронят флайт-аншефа Колмагорова… Так что, может, и правда придется отбиваться половниками… Ты не знаешь, кто его место займет?
– Нет!
Три оглушительных писка предупредили о старте. Душный салон наполнился прохладным воздухом, и звездолет резко рванул вверх, вжимая пассажиров в мягкие кресла.