31. Не упивайтеся вином, но беседуйте с человеком праведным и беседуйте в проходех (в прогулке). Аще бо на чашы и сткляницы вдаси очи твои, последи (в последствии) имаши ходити нажайший белилного древа (песта).
Для избежания пьянства, учитель мудрости советует искать развлечения в беседах с людьми праведными, — благочестивыми и добродетельными, — в беседах на дому у них или в прогулках с ними (проходех). Такие беседы обращают душу к предметам духовным и отвлекают от чувственных искушений. Уста праведного каплют премудрость, усладительную как мед, питательную для жаждущих истины и утешения душ как млеко и масло (Притч. X, 31). Пьяница не только устами, но и глазами жадно впивается в сосуды, наполненные вином, — и жадность его к одуряющей влаге доводит его до того, что все с себя пропивает, даже одежду и ходит нагим, словно пест в ступе, т. е. обеленный, обнаженный от коры, кусок дерева, употребляемый для толчения зерен в ступе.
32. Последи же яко от змия уязвен прострется и якоже от кераста (рожковой змеи) разливается яд.
Действие вина, неумеренно употребляемого, сравнивается здесь с действием змеиного яда. Вино возбуждает приятное ощущение в пьющем, но неумеренное употребление оканчивается тем, что пьяница, яко от змия уязвен прострется, т. е. получит болезнь, от которой сляжет в постель, и будет испытывать телесные страдания, словно проглотил яд от рожковой змеи.
33. Очи твои егда узрят жену чуждую, уста твоя тогда возглаголют стропотное (лукавое).
Продолжается речь о пьянстве. Опьянение ведет нередко к другому греху, — любодейству. Когда опьяневший увидит чужую жену, он забывает тогда о долге супружеской верности, если женат, или вообще о заповеди, запрещающей любодейство. Им овладевает плотская похоть, и тогда уста его начинают говорить стропотное, т. е. он начнет склонять чужую жену на грех лукавыми речами.
34. И возляжеши (очутишься) яко в сердце моря, и якоже кормчий во мнозе волнении.
Возляжеши в сердце моря. Это значит, что пьяница, в состоянии опьянения, походит на человека, вследствие кораблекрушения погрузившегося в глубину моря, — т. е. также, как он, лишается чувств и сознания. И якоже кормчий во мнозе волнении (возляжеши). Сильное морское волнение бывает причиною, что и самый кормчий выбивается из сил в борьбе с разъяренною стихиею и делается её жертвою. В применении к пьянице это значит, что под влиянием винных паров он сначала находится в сильном возбуждении, отличается развязностию, говорливостию и подвижностию, а затем, одолеваемый вином, он теряет силы, делается крайне вялым, неповоротливым, ум и язык отказываются ему служить, как руль кормчему, и он погружается в бесчувствие.
35. Речет же: бита мя и не поболех, и поругашася ми, аз же не разумех. Когда утро будет, да шед взыщу, с нимиже снидуся?
В сих словах выражается равнодушие пьяницы к своей чести. Напрасно кто из участия к нему, когда он проспится, станет стыдить его напоминанием ему о том бесчестии, какому он подвергался в опьянении; напрасно стал бы говорить пьянице, что его в этом состоянии били, над ним всячески ругались; напрасно стал бы уговаривать его прекратить попойки в обществе с подобными ему гуляками. Пьяница ответит полнейшим пренебрежением к словам участия к нему. Что за беда, скажет он, если меня били и всячески позорили? Ведь я был в таком положении, что не чувствовал боли от побоев, не слышал порицаний и насмешек. Нет, — меня нисколько не тревожит то, что́ делали со мною, когда я упился до бесчувствия. Удовольствие от винопития для меня дороже чести. Не о ней я думаю, а о том, чтобы опять напиться и как можно скорее. Завтра же уйду и поищу приятелей, чтобы в обществе их провести время в попойке. Жду–не–дождусь завтрашнего дня, — о, когда он наступит! — Вот до какой степени может доходить равнодушие пьяницы к своей чести.