— Да и зачем, при их-то смехотворной продолжительности жизни, заниматься нелюбимым делом? Главное — найти себе занятие по душе, — рассуждал Шурик. — Чтобы работа совпадала с внутренними устремлениями разумного существа. У прирожденного землепашца земля родит щедрее, а целитель от природы без всяких лекарств болезнь вылечит. Только вот редко наши желания совпадают с нашими возможностями.
— Я в детстве скрипачкой хотела стать, — призналась Алла. — С пяти лет занималась с личным учителем.
— Тогда зачем в олигархи пошла?
— Пришлось, — вздохнула женщина. — Или ты, или тебя. Временами думаю, что совершила ошибку.
— Ну, это вряд ли, — раздумчиво вынес вердикт демон. — У меня троюродный брат в Москве продюсерам клонов делает, так он про человеческую богему всякое рассказывает. Если хотя бы половина рассказов верна, то не хотел бы я с их средой соприкасаться.
Алла помолчала. Переспросила:
— Извини, что твой брат делает?
— Клонов. Для эстрады. Да ты телевизор включи и сразу его продукцию увидишь!
Женщина потерла лоб. Нет, у нее и раньше имелись кое-какие подозрения насчет современных попсовых групп, но чтобы вот так… Интересно, сколько еще открытий чудных готовит ей знакомство с Шуриком?
Дханн поглощал порцию тушеной картошечки, Алла переваривала свежие новости. Воцарившееся молчание прервало появление Наташки. Одетая в пижаму и меховые шлепанцы с помпонами девочка не хуже матери знала, кого можно вечером найти на кухне. После болезненного отравления «неподготовленным стимулятором физического состояния» ей строго-настрого запретили приближаться к обиталищу толстяка, поэтому встречалась она с ним большей частью здесь, за ужином. Как ни странно, та история любви к непутевому дядюшке у ребенка не убавила — скорее наоборот. И мама, первое время запрещавшая дочери общаться с Шуриком, постепенно успокоилась. Так что теперь Наташка иногда участвовала в вечерних посиделках, рассказывая о школе, перипетиях подростковой бурной жизни, пересказывала ходящие в классе сплетни или тихо сидела, слушая разговор взрослых.
Сегодня дите пришло с конкретной просьбой.
— Дядя Саша, — состроила умильную рожицу Наташка, — сделай мне, пожалуйста, жезл, как у Сэйлормун. Чтоб сиял, и звездочка на конце.
— Да запросто, — согласился Шурик. Поисковые датчики все равно, какой формы делать, а девчонка наверняка станет таскать игрушку с собой по школе. — Картинку нарисуешь?
— Я рисунок распечатала.
На листке бумаги формата А4 изогнулась в неустойчивой позе полуголая девица с огромными глазищами и открытым ртом, в который демону немедленно захотелось плюнуть. Героини аниме всегда оказывали на него странное воздействие. Впрочем, долго разглядывать картинку он не стал, сунув листок в карман с обещанием:
— Как сделаю, отдам.
— А кто такая Сэйлормун? — поинтересовалась Алла. Ее детство прошло в довольно специфической обстановке закрытого пансиона в Швейцарии, поэтому некоторые обыденные вещи прошли мимо ее внимания. Например, о всемирно известном персонаже они ничего не знала. Зато говорила на восьми языках, включая латынь.
— Девочка-волшебница, махо-седзе, — неожиданно проявил эрудицию толстяк. — Про нее сезонов, наверное, шесть снято.
— Тебе тоже аниме нравится, да?! — почуяла родственную душу Наташка.
— Не, ничуть, — обломал ее Шурик. — Просто мне нужно было срочно научиться узлы вязать да людей связывать, а из источников информации имелась только пара дисков с хентаем под рукой. Ну, заодно и остальное посмотрел…
Мама почувствовала, что выпадает из течения беседы, и снова затребовала информации.
— А хентай — это что?
На нее посмотрели с опаской и мягким сочувствием:
— Жанр такой… Специфический…
Дом Поющего Зверя, при всем своем желании, не мог полностью контролировать огромную российскую территорию. Дханнов, если сравнивать с числом человеческих ведающих, рождалось мало, в собственных владениях сидели далеко не все, поэтому уследить за всей землей не представлялось возможным. Кроме того, существовала проблема городов. Людская плодовитость вкупе с развитием транспорта превращали мегаполисы в отвратительные клоаки, в глубине которых творились самые черные дела. Например, колдун из Нью-Йорка мог приехать в ту же Москву, провести нужный ему ритуал — человеческое жертвоприношение или еще что похуже — и спокойно вернуться домой, оставив разбираться демонов и церковь между собой. Даже если его личность позднее устанавливалась, это не означало неизбежность наказания.