«Вещунья»*
Приятель мой ворчит: «Ох, до каких же пор?!
Скажи: над „Правдою“ опять повис топор?
Был обыск? Выемки лихие?»
«Вранье!.. Да кто тебе сказал?»
Приятель мне «Россию» показал:
«Ро-с-си-я»!!
Ну, жди теперь добра!
Ведь тут не просто врет неопытная сводня, –
Чернила капали с «казенного» пера:
Про обыск писано вчера,
Так надо ждать его сегодня!
Лето*
Над высохшим Ингулом
С ружьем в руках бреду,
Поля рабочим гулом
Полны: косьба в ходу.
Блестят на солнце косы,
Стучат о сталь бруски,
Широкие покосы
Ложатся до реки.
Мелькают часто грабли,
Вязальщицы в поту.
«Что, милые, ослабли?
Жара невмоготу».
«Ништо!.. Вот ты бы, право,
Прошел с косой хоть раз!»
И смотрит так лукаво
И щурит черный глаз!
«Что ж думаешь, воструха?
Аль не видал я ржи?!
Дай косу мне, Петруха,
А сам за мной вяжи».
Рукам от поту склизко.
Мой первый взмах – высок.
Пустил я косу низко:
Коса вошла в песок!
«Умора!.. Фу ты, ну ты!» –
Смеются косари.
На пальцах в три минуты
Натер я волдыри.
Но боль сношу геройски, –
Уж как ни есть – кошу.
С крестьянами по-свойски
Под вечер – к шалашу.
Вкусна простая каша
Из общего котла.
Бесхитростная наша
Беседа весела.
«Так завтра к вам опять я!
Прощайте, земляки!»
И любы мне пожатья
Мозолистой руки.
Полкан*
Заграй Полкана поносил
Что было сил:
«У, дьявол старый!.. Лежебока!..
Хозяйский прихвостень!.. Наушник!.. Егоза!
Бесстыжие твои глаза!..
Подох бы ты до срока!»
«Аль ты совсем оглох, Полкан:
Сидишь – молчишь, как истукан.
Что ж не проучишь ты буяна?»
Приятель так – Султан –
Спросил Полкана:
«Ужель ты хочешь допустить,
Чтоб стал Заграй тебя честить
Пред целым нашим вечем?!
Грызни как след его!!»
«Ох, брат, –
Вздохнул Полкан, – грызнуть я рад,
Да нечем!»
* * *
Кадет, кадет!
Ну, что бы взять пример с Полкана,
Чтоб не было обмана:
Молчать бы, коль зубов уж нет!
Гипнотизер*
Помещик некий, быв изрядным фантазером,
Задумал стать гипнотизером,
Добыл из города два воза нужных книг,
Засел за них, читал не две – не три недели,
Едва ль не целый год, и, наконец, достиг
Желанной цели:
Любого мужика мог усыпить он вмиг!
Да слуги барина к тому ж гневить не смели,
Так стоило ему явиться средь двора,
Как бабы, мужики и даже детвора
Валились наземь и храпели.
«Вот ум! Вот голова! –
Прошла про нашего затейника молва
Среди помещиков-соседей. –
Подумать лишь, хитрец каков!
Не надо больше тумаков:
Почище найдена управа на медведей!»
(То-бишь, на мужиков.)
И в первый праздничек соседи мчат к соседу.
Но пир гостям – не в пир, беседа – не в беседу,
И преферанс – не в преферанс!
Им гипнотический подай скорей сеанс!
Без лишней канители
Желанью общему хозяин уступил:
Емелю-конюха в два слова усыпил.
Все гости онемели!
Хозяин между тем из сонного Емели
Что хочет, то творит:
«Емеля, – говорит, –
Глянь, становой в деревню мчится!»
Мужик томится:
«Ой… братцы… ой…
Разбой!»…
«Постой,
Никак – сшибка!
Не разглядел я, виноват,
К нам едет думский депутат!»
У мужика – улыбка:
«Вот будет рада… попадья…
Стал депутатом… поп Илья!»
Поповским голоском запел хозяин: «Чадо,
Скажи, чего первей просить для паствы надо,
Когда в столице буду я?»
И стоном вырвалось у бедного Емельки:
«Проси… земельки!»
«А про помещиков ты, вражий сын, забыл?!» –
Тут гости сгоряча вскричали в общий голос.
Емеля взвыл.
Стал у Емели дыбом волос,
И, засучив по локоть рукава,
Такие наш мужик понес слова,
Что гости с перепуга
Полезли друг на друга!