всё
Н'ачато 6 ноября – кончено 20/21 ноября
1929 года.
«Приход нового года…»*
Мы (два тождественных человека):
Приход нового года
мы ждём с нетерпением
мы запасли вино
и пикули
и свежие котлеты.
Садитесь к столу.
Без четверти двенадцать
поднимем тост
и выпьем братцы
за старый год.
И рухнет мост
и к прошлым девам
нам путь отрезан,
и светлых бездн
наш перёд.
Зритель:
Смотрите он весло берёт
и люлькой в комнате летает
предметы вкруг следят полёт
от быстрых точек рассветает
в Неве тоскливый тает лёд
в ладоши бьёт земля и люди
и в небо смотрит мудрый скот
Но тут наступает 0 часов и начинается Новый Год.
Вторник 31 декабря 1929 года 23 часа 45 минут.
«блоха болот…»*
блоха болот
лягушка
ночная погремушка
далёкий лот
какой прыжок
бугор высок
стоит избушка
упал висок
загорелся песок
согнулся носок
отвалился кусок
не хватило досок
напустили сорок
плавал сок.
<1929–1931>
«Наша новая страна…»*
Наша новая страна
новой радостью полна
Не успеешь оглянуться
Понесёт тебя волна
<первая пол. 1930-х>
«Стоит за дверью мой лакей…»*
Стоит за дверью мой лакей
С цветочком на носу
Неси мне завтрак поскорей
Извольте принесу
<первая пол. 1930-х>
«Одна минута пробежала…»*
Одна минута пробежала
Раздался в замке страшный крик
Стальное лезвие кинжала
Его повергло в этот миг.
<первая пол. 1930-х>
«седьмого мая был прекрасный день…»*
седьмого мая был прекрасный день
деревья в мелких листиках уже
бросали тень
весёлый шум летел со скотного двора,
стояла в воздухе жара.
<Первая половина 1930-х>
«Так я молил твоей любви…»*
Так я молил твоей любви
Смеялся пел и плакал горько,
Но ты за все мои мольбы
Мне обещала дружбу только.
<Первая половина 1930-х>
«Эх, голубка, песень ваша…»*
Эх, голубка, песень ваша
Не звучала много лет
Эх, голубка! Эх, мамашм!
Спели б вы для нас куплет.
<Первая половина 1930-х>
«По дороге я бегу…»*
По дороге я бегу
на ногах по сапогу
тут сапог и там сапог
Лучше выдумать не мог
Но однако же могу
на ногах по сапогу
не сапожки – чистый хром
Лучше выдумать не мом
Но однако же мому
на ногах по самому
как же сам то на ногах?
Лучше выдумать не мах!
<начало 1930>
Галине Николаевне Леман-Соколовой*
На коньках с тобой Галина
на котке поедем мы
О холодная Галина
в центре маленькой зимы!
Ты Галина едешь ловко
Хоть и грузна на подъём.
Пусть покоится головка
Твоя головка на плече моём
Я же еду безобразно
рылом стукаюсь об лёд
ты же милая прекрасно
едишь соколом вперёд.
3 января 1930 года
Жене*
Давно я не садился и не писал
я расслабленный свисал
Из руки перо валилось
на меня жена садилась
я отпихивал бумагу
цаловал свою жену
предо мной сидящу нагу
соблюдая тишину,
цаловал жену я в бок
в шею в грудь и под живот
прямо чмокал между ног
где любовный сок течёт
а жена меня стыдливо
обнимала тёплой ляжкой
и в лицо мне прямо лила
сок любовный как из фляжки
я стонал от нежной страсти
и глотал тягучий сок
и жена стонала вместе
утирая слизи с ног.
и прижав к моим губам
две трепещущие губки
изгибалась пополам
от стыда скрываясь в юбке.
По щекам моим бежали
струйки нежные стократы
и по комнате летали
женских ласок ароматы.
Но довольно! Где перо?
Где бумага и чернила?
Аромат летит в окно,
в страхе милая вскочила.
Я за стол и ну писать
давай буквы составлять
давай дергать за верёвку
Смыслы разные сплетать.
3 января <1930>
«Я пел теперь я стрел…»*
Соловей скатываясь в ящик: