<1930–1931>
«Легкомысленные речи…»*
Легкомысленные речи
За столом произносив
Я сидел, раскинув плечи,
Неподвижен и красив.
<1930–1933>
«Убежали стрехи с плеч…»*
Убежали стрехи с плеч
Суним плечи хоть бы в печь
Суним звёзды хоть в мешок
Здревья царствия кишок:
То в кишке бежит водами
он со смехом сытый хлев
он в лицо подносит даме
незаметный муки гнев
Та глядит во все зрачки
в мысли тёмные значки
глаз унылых пятачки
смотрит дерзко сквозь очки
Сквозь меня просунут провод
Жалит в сердце милый овод
Смутно вижу образ подметальщицы
она с веником ходит меня волнуя
я вижу ты собираешься уходить.
Как жаль, что я не могу
пойти с тобой.
<1931>
«один монах…»*
один монах
стоял в пустыне
о альманах
тебя отныне
не узнаю.
Ужели ты
оставил келью
молитвы, деньги
и покой
ужели ты
на долг и зубы
махнул единственной рукой.
Однако руль
в твоей ладоне
боится пуль
святой погони
и дребежжит.
прощай монашек
твой лоб стакан
тебя согреет.
в густых колосьях
спасётся рожь
в твоих волосьях
родится вошь
Собачка гнид.
Ребёнку ясно
ужели можно
оставить сумрачное лето?
Когда летят к земле тревожно
цветы студента и валета.
И в миг
лишившись пуговиц
Наполеон
став голым вдруг произнёс:
отныне я хамелеон.
Ну кто поверит этим бредням
Я ли ты ли или он
или Марья или Федор
или сам наполеон?
<январь-май 1931>
Ohne мельница*
сломались руки
упала ножка
вздохнули духи
блестела ложка
опять Андроний
стоял понурый
немного синий
немного бурый
под ним земля
звала свистела
собак души
сломалось тело
и в землю крак
легло вздыхая.
Андроний шел
ногой махая
<январь 1931>
«милый чайник проглотив…»*
милый чайник проглотив
тем хотел меня привлечь
милый выпий сикатив
отвечала я в ту речь
<январь 1931>
«порою мил порою груб…»*
порою мил порою груб
неся топор шёл древоруб
чуть чуть светлее становилось
стая чашек проносилась
древоруба плакал дух
полон хлеба полон мух
и полон нечеловеческой тоски
от великого мученья
рвался череп на куски
в глазах застревала гребёнка
и древоруб заглядывал туда как это
положено
когда походкой жеребёнка
шла нина муфтой загорожена
ведя под ручку велосипед
шла нина к тане на обед
предчувствуя жаркого землю
была зима до этих пор
шёл древоруб и нёс топор
поглядывая в разные стороны
на крыше сидели вороны
и лисицы
и многие другие птицы
<январь 1931>
«и птичка горько плачет…»*
и птичка горько плачет
в чернильнице своей
фир фир мур мур
фир фир мур мур
та птичка соловей
и валятся дощечки
из птички на песок
и птичка уж не плачет
летит уже в лесок
горюешь моментально
ты птичка соловей –
такой бы быть хотелось
и девочке моей.
1 января 1931 года.
Даниил Ххармс.
АнДор*
мяч летел с тремя крестами
быстро люди все местами
поменялись и галдя
устремились дабы мяч
под калитку не проник
устремились на прямик
эка вылезла пружина
из собачей конуры
вышиною в пол аршина
и залаяла кры-кры
одну минуту все стояли
тикал в роще метроном
потом все скова поскакали
важно нюхая долото
пришивая отлетевшие пуговицы
но это было всё не то
когда сам сын, вернее мяч
летел красивый импопутный
подпрыгнет около румяч
руками склещет у ворот
воздушный голубец
потом совсем наоборот
ложится во дворец
и медленно стонет
шатая словарь
и думы палкой гонит:
прочь прочь бродяги
ступайте в гости к Анне Коряге
и думы глотая живого леща
топчат ногами колоши ища
волшебная ночь наступает
волшебная ночь наступает
волшебная кошка съедает сметану
волшебный старик долго кашляя дремлет
волшебный стоит под воротами дворник
волшебная шишка рисует картину:
волшебную лошадь с волшебной уздечкой
волшебная птичка глотает свистульку
и сев на цветочек волшебно свистит
ах девочки куколки где ваши ленточки
у няни в переднике острые щепочки
ах девочки дурочки
полно тужить
холодные снегурочки
будут землю сторожить.
13-14 января <1931>
Окно*
Школьница –
Смотрю в окно
и вижу птиц полки