И решительно и бодро
Речку вброд перехожу,
До какого места мокрый,
Ни за что вам не скажу!
Ковыль
Он стоял на обочине
Серебристо-рябой.
А его то и дело рабочие
Сминали ногой.
Он сгибался и кланялся
Пшенице степной:
— Государыня, радуйся,
Простор этот — твой!
Он следил за колосьями,
Каждый шорох ловил,
А его то и дело колесами
Каждый трактор давил.
Солнце краешком чалило,
Двигалась ночь.
Как она опечалила:
— Не могу вам помочь!
Жался он, жалко ежился,
Доходило до слез:
— Ах, зачем я размножился?
Ах, зачем я возрос?
Над степными пространствами
Без кнутов и плетей
Гнали электростанции
Тьму веков из степей.
В океане
Я брился в Тихом океане.
Бил по борту соленый вал,
И прыгала вода в стакане,
И борщ чечетку танцевал.
Мне улыбалась повариха,
Кренясь в салон плечом тугим:
— Узнал, почем у нас фунт лиха?
Узнал?
Тогда скажи другим!
Мне все в пути казалось ново:
И то, что пыль морская в грудь,
И то, что шли без останова,
И то, что нет земли вокруг.
Вода, вода, вода — и только!
Одна она со всех сторон.
Над ней моя морская койка
И мой несухопутный сон.
Непроходимые глубины,
Таясь в молчании ночном,
Скрывали, сколько душ сгубили,
В пучину приняли живьем.
Ненадобно других доходов
Коварной древней западне:
И кости русских мореходов
Лежат на дне, лежат на дне.
Не оценить ценою денег,
Ценою самых сильных чувств
Обыденного слова «берег»,
Слетевшего с рыбачьих уст.
На горизонте горы, горы,
Бесстыдно камень обнажен.
Когда тонули командоры,
Они, наверно, звали жен.
И так ли это было? Тайна,
И вымысел — еще не факт.
Но бухта с именем Наталья
Мне говорит, что было так.
Я здесь твержу другое имя!
Всем расстояньям вопреки
Глазами серыми твоими
За мною смотрят маяки!
Петропавловск
Город-бухта,
Город-сопка,
Город-сад.
У тебя своя походка,
Твердый шаг.
Собирается
Москва-столица
Спать,
Ты уж выспался,
Тебе команда
«Встать!».
Выйти в море,
Выйти в горы,
Выйти в цех —
Дел найдется —
В Петропавловске
Для всех.
Мореходка
Марширует на плацу,
Бескозырки
Петропавловску
К лицу.
Каждым бревнышком
И каждою доской
Этот город —
Мореход
И волк морской.
Вот беда, что
Часто землю здесь
Трясет.
Пусть трясет,
А Петропавловск
Все растет!
Над широкою
Авачинской губой
Город ширится,
Хорош, пригож
Собой.
Волны бьют
В береговой его гранит,
Пурги хлещут,
Дождь сечет,
А он стоит!
И понятно
Это все само собой,
Потому что
Петропавловск —
Часовой!
Из Москвы
К нему теперь
Рукой подать.
Сел на «Ту»,
Поел два раза —
И слезать!
Лось на путях
А.Ушину
Лось на путях! Дайте зеленый!
Он на красный свет не пойдет.
Он стоит под ветвистой короной
И, как поезд, ждет.