Психологически неизбежны также, при положении буржуазии между молотом и наковальней, идеалистические фразы, которыми оперирует теперь с таким безвкусием наш либерализм вообще и его излюбленные философы в особенности. «Для русского освободительного движения, – читаем мы в объяснительной записке, – демократия есть не только факт, но и морально политический постулат. Выше исторического оправдания для всякой общественной формы оно ставит оправдание нравственное…» Недурной образчик той напыщенной и лишенной всякого содержания фразеологии, которой «оправдывают» наши либералы свои подходы к измене демократии! Они жалуются на «худшие нарекания (?), высказываемые против русской либеральной партии со стороны представителей более крайних элементов, будто эта партия стремится на место самодержавия бюрократического поставить самодержавие буржуазно-дворянское», – и в то же время единственное действительно демократическое учреждение своего проекта, Палату народных представителей, наши либералы заставляют делиться властью и с монархией и с верхней, земской палатой!
Вот их «нравственные» и «морально-политические» доводы за верхнюю палату. Во-первых, «двухпалатная система существует в Европе повсюду, за исключением Греции, Сербии, Болгарии и Люксембурга…». Значит, не повсюду, если есть ряд исключений? И потом, что же это за довод: в Европе очень много антидемократических учреждений, поэтому… поэтому их надо перенимать нашему «глубоко-демократическому» либерализму? Второй довод: «опасно сосредоточивать законодательную власть в руках одного органа», надо создать другой орган, чтобы исправлять ошибки, «слишком поспешные» решения «…должна ли Россия оказаться смелее Европы?». Итак, русский либерализм не хочет быть смелее европейского, который заведомо уже потерял всю свою прогрессивность из страха пред пролетариатом! Нечего сказать, хороши вожаки «освободительного» движения! Еще ни единого сколько-нибудь серьезного шага к свободе Россия не сделала, а либералы уже боятся «поспешности». Разве этими доводами, господа, нельзя оправдать и отказа от всеобщего избирательного права?
Третий довод: «одна из главных опасностей, угрожающих всякому политическому порядку в России, – это превращение в режим якобинской централизации». Какие ужасы! Оппортунисты-либералы, видимо, не прочь позаимствовать оружие против демократизма народных низов у оппортунистов социал-демократии, новоискровцев. Вздорное пугало «якобинства», вытащенное Аксельродом, Мартыновым и Ко, служит полезную службу освобожденцам. Но позвольте, господа, если бы вы в самом деле боялись крайностей централизма (а не «крайностей» последовательного демократизма), то зачем бы это было ограничивать всеобщее избирательное право в местные, земские и городские учреждения?? А ведь вы ограничиваете его. Вы постановляете статьей 68-й вашего проекта, что «каждое лицо, имеющее право участия в выборах в Палату народных представителей, имеет право такого же участия в местных выборах, если оно имело оседлость в данном уезде или городе в течение определенного срока, не превышающего одного года». Ведь эта статья вводит ценз, ведь она делает избирательное право фактически не всеобщим, ибо всякий понимает, что как раз рабочим, батракам, поденщикам всего чаще приходится кочевать из города в город, из уезда в уезд, не имея прочной оседлости. Капитал перебрасывает рабочие массы из конца в конец страны, лишает их оседлости, и за это рабочий класс должен терять часть своих политических прав!
Это ограничение всеобщего избирательного права проводится как раз для тех земских и городских учреждений, которые выбирают верхнюю, земскую палату. Для борьбы якобы с крайностями якобинского централизма служит двоякое отступление от демократизма: во-первых, ограничение всеобщего избирательного права цензом оседлости, во-вторых, отказ от принципа прямого избирательного права введением двухстепенных выборов! Неужели отсюда еще не ясно, что пугало якобинизма служит только всяческим оппортунистам?[69]