Часов в девять утра на яхту прибыли в лодке Мария и Луиджи Феррато. Доктор принял: их чрезвычайно радушно.
Он представил Луиджи капитану, офицерам и экипажу как помощника капитана, а моряк, до сих пор исполнявший эти обязанности, должен был перейти на «Электро-2», как только это судно прибудет к южному берегу Сицилии.
Достаточно было взглянуть на Луиджи, чтобы сказать: это прирожденный моряк. Вдобавок все знали, какую отвагу он проявил позапрошлой ночью в бухте Мелльеха. Его шумно приветствовали. Затем его друг Петер и капитан Кестрик показали ему судно, с которым он хотел основательно познакомиться.
Тем временем доктор беседовал с Марией и так хвалил ее брата, что она была глубоко растрогана.
- Да, он - вылитый отец! - говорила она.
Доктор предложил ей на выбор: либо остаться на «Феррато» до конца намеченной экспедиции, либо отправиться на Антекирту, куда он брался ее доставить; Мария предпочла ехать вместе с доктором в Сицилию. Поэтому было решено, что она воспользуется задержкой «Феррато» в Ла-Валлетте и приведет свои дела в порядок, распродаст те вещи, с которыми у нее не связано воспоминаний, уложится и накануне отплытия устроится в предназначенной ей каюте.
Доктор поделился с Марией своими замыслами, которые он собирался привести в исполнение. Кое-чего он уже добился, поскольку ему удалось обеспечить детей Андреа Феррато. Оставалось, во-первых, разыскать Силаса Торонталя и Саркани, во-вторых, захватить Карпену. И доктор не сомневался, что это будет сделано! Он надеялся, что в Сицилии ему удастся напасть на следы банкира и его пособника. Карпену же еще предстояло разыскать.
Выслушав доктора, Мария выразила желание переговорить с ним с глазу на глаз.
- Я хочу сказать вам нечто такое, что считала необходимым скрыть от брата, - сказала она. - Он бы не сдержался, и тогда бы нам несдобровать.
- Луиджи сейчас проверяет вахту, - ответил доктор. - Спустимся в кают-компанию, Мария, там можно поговорить, не опасаясь, что кто-нибудь нас услышит.
Когда дверь кают-компании затворилась, они сели на диван и Мария сказала:
- Карпена здесь, господин доктор!
- На Мальте?
- Да, уже несколько дней.
- В Ла-Валлетте?
- Больше того - он в Мандераджо, неподалеку от нас.
Доктор был и удивлен и весьма обрадован этим сообщением. Немного помолчав, он спросил:
- А вы не ошибаетесь, Мария?
- Нет, не ошибаюсь. Я хорошо запомнила его лицо. Я бы и через сто лет узнала его. Он здесь!
- Луиджи об этом не знает?
- Не знает, господин доктор, и вы, конечно, догадываетесь, почему я не сказала ему о своем открытии. Он бы пошел к Карпене, вызвал бы его на ссору...
- Вы поступили правильно, Мария. Я сам расправлюсь с этим негодяем. Но как вы думаете: узнал он вас или нет?
- Не знаю, - ответила Мария. - Я раза два-три встречала его в переулочках Мандераджо; однажды он обернулся и как-то недоверчиво и пристально посмотрел на меня. Если он меня выследил, он мог справиться обо мне и узнать, кто я такая.
- Он ни разу не заговаривал с вами?
- Ни разу.
- А известно ли вам, Мария, зачем он приехал в Ла-Валлетту и что он здесь делает?
- Одно могу сказать, что живет он в самой отвратительной среде, какая только есть в Мандераджо. Он просиживает дни и ночи в самых подозрительных кабачках и якшается с самыми отчаянными головорезами. Деньги у него водятся, и он, видимо, подбирает шайку, чтобы совершить какое-то преступление.
- Здесь?
- Это узнать мне не удалось, господин доктор.
- Ну так я узнаю!
Тут в кают-компанию вошли Петер и Луиджи, и разговор оборвался.
- Ну как, Луиджи, вы остались довольны осмотром? - спросил доктор Антекирт.
- Что за чудесное судно «Феррато»! - воскликнул Луиджи.
- Я рад, что оно вам нравится, Луиджи, - продолжал доктор, - ведь вы будете на нем помощником капитана, а со временем и сами станете капитаном.
- Что вы, сударь!..
- Знай, дорогой Луиджи, что для доктора Антекирта нет невозможного! - заметил Петер.
- Да, он все может, Петер, но только с помощью божьей!
Мария и Луиджи попрощались с доктором и Петером и отправились домой. Было решено, что Луиджи приступит к исполнению своих обязанностей лишь после того, как сестра его переберется на яхту. Марию не следовало оставлять одну в Мандераджо, поскольку можно было опасаться, что Карпена узнал дочь Андреа Феррато. Когда брат с сестрой удалились, доктор вызвал к себе Пескада; он хотел с ним переговорить в присутствии Петера Батори.
Пескад немедленно явился и был, как всегда, готов выслушать приказ и в точности выполнить его.