Написано Ф. Энгельсом, в начале апреля 1857 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4990, 17 апреля 1857 г. в качестве передовой
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
К. МАРКС
РЕЗУЛЬТАТЫ ВЫБОРОВ
Лондон, 7 апреля 1857 г.
Избирательная процедура заканчивается. Ее очевидный результат — победа Пальмерстона, значительное изменение personnel [личного состава. Ред.] палаты, коснувшееся около одной четвертой части ее бывших членов, и небывалое снижение ее интеллектуального уровня. Впрочем, выкладки английских газет относительно численности министерского большинства, их споры и препирательства из-за этих выкладок, а тем более их попытки распределить вновь избранных членов палаты по группировкам, уже утратившим свое значение, — все это абсолютно нелепое занятие. В то время как «Morning Post», например, торжествует по поводу министерского большинства в 80 человек, дизраэлевская «Press»[169] исчисляет потери своей партии в четыре мандата в городах и около 20 мандатов в графствах. По заявлению лондонской газеты «Times», исключение пилитов и манчестерцев, а также заведомых протекционистов восстановило в парламенте status quo ante [прежнее положение вещей. Ред.] и вернуло парламент обратно его законным владельцам, допотопным партиям вигов и тори. Газета «Times» была бы рада убедить мир, что «британский народ вернулся к тому, чем он был тридцать лет назад». Под мнением «Times» почти готова подписаться и дизраэлевская «Press». Однако этот оптимистический вывод, которым пытается утешить себя олигархия, является таким же абсурдным, как и оптимистический вывод псевдорадикальных органов, вроде «Examiner»[170]. «Послереформенный парламент, — пишет эта газета, — соответствует призыву лорда Пальмерстона». Но ведь Пальмерстон просил побольше лакеев, а просвещенная страна, то есть привилегированные избиратели, составляющие незначительное меньшинство населения, отплачивает за его любезность тем, что посылает ему в палату шайку национальных краснобаев! Своими воплями «Да здравствует Пальмерстон!» они лишь обманывают хитрого виконта! Если новый парламент и положит начало какому-нибудь серьезному движению, то это будет, разумеется, не его заслугой; и Великобритания, подобно Синдбаду-мореходу, убедится в том, что ей гораздо труднее будет сбросить старика, чем взвалить его себе на плечи [ «Тысяча и одна ночь», пятое путешествие Синдбада-морехода. Ред.].
Для того чтобы сравнить новую палату с ее предшественницами, целесообразно, пожалуй, начать с тех старых парламентских групп, которые совершенно исчезли в ходе избирательной борьбы, — с фракции пилитов и манчестерской школы.
В отличие от вигов, тори и манчестерской школы, фракция пилитов не представляла какого-либо класса или части какого-либо класса. Она была просто парламентской кликой, которая вне стен обеих палат, может быть, и имела друзей, но никогда не могла собрать армию. Представляя собой обломок одного из прошлых правительств, отдалившись от тори вследствие измены своего покойного вождя, связанной с хлебными законами; не желая растворяться в рядах вигов из-за не забытой еще старой вражды к ним и убеждения, которое они питали сами и которое до известной степени разделяла публика, будто они являются средоточием государственных талантов страны; не сливаясь из-за своих аристократических связей в одну массу с манчестерской школой; уверенное в своем влиянии на парламентские прения, благодаря ораторскому таланту некоторых своих членов, — это претенциозное ядро самозванных государственных деятелей было неустойчивым и неопределенным, не поддаваясь никакой характеристике и представляя собой, под видом особой парламентской партии, продукт разложения всех парламентских партий, вызванного фритредерским законодательством Пиля. Это разложение, которому они были обязаны своим появлением на свет, они усугубили тем, что содействовали падению министерства Дерби, а также тем, что выдвинули своего номинального вождя [Абердина. Ред.] в качестве главы объединения партий, известного под названием коалиционного кабинета или кабинета всех талантов[171]. Когда процесс разложения парламента явно ускорился, их клике досталась честь поднять флаг, под сенью которого должно было совершиться одновременное самоубийство старых партий. Обеспечивая себе таким образом на короткий срок господствующее положение, пилиты в то же время уничтожали единственное оправдание своего существования в качестве особой группы. Неизбежным следствием соединения сил объединившихся партий было их общее бессилие и общее падение ниц перед одним человеком. Пилиты держали лестницу, по которой поднялся Пальмерстон.
169
170