Триэль, июль 18…
«Твоею волею то молод я, то стар…»
Твоею волею то молод я, то стар.
Как солнце, что дарит лазури блеск и жар
И золотые дни шлет после дней ненастья,
Ты наполняешь жизнь то тьмой, то светом счастья.
В плаще сияющей и нежной чистоты,
Как в белой лилии укрывшись тайно, ты
Мой ослепляешь взор своей душою ясной
И кажешься сама мне лилией прекрасной.
Ты улыбнешься мне — мой бог, я весь в огне!
Когда в кругу чужих ты вдруг бросаешь мне:
«А, сударь, здравствуйте!» — и тихо: «Мой любимый!»
Иль, кинув нежный взгляд, проходишь молча мимо, —
Я оживаю, горд, и славен, и велик!
Один твой взгляд меня преображает вмиг,
И отблеск глаз твоих в моих глазах таится,
И, как в листве лесной трепещут крылья птицы,
Дыханье радости в моих речах живет.
Я весел, я смеюсь, без горя, без забот,
Пою с безоблачным лицом — я снова молод!..
Но если, твоего почуяв сердца холод,
Загадку странную всю ночь в душе таю —
Зачем из рук моих ты вырвала свою? —
Я мучаюсь: что с ней? Что сделал я, безумный?
И как могла она в толпе, в гостиной шумной,
Неслышно для других сказать мне все же «вы»?
И если нежный взор твой холоден, увы,
Как небо синее, где тучка пробежала, —
Я чувствую, мой друг, — тоска мне сердце сжала;
Я ухожу, согбен, состарившийся вмиг,
Как будто надо мной декабрь, седой старик,
Склонившись, савана отряхивает клочья…
Как волк в нору, к себе я возвращаюсь ночью.
Да, старость и печаль по возрасту равны, —
Следами их мои черты испещрены,
И горе на лицо кладет свой отпечаток…
Мне в счастье двадцать пять, в тоске — седьмой десяток.
Париж, июнь 18…
Скажите, пташки, мне: в лесах, на лоне вод —
Когда же замолчит пернатый ваш народ?
Когда я выложу вам все мои упреки?
Клесты, малиновки, чижи, дрозды, сороки,
Я знаю ваш язык и различаю вас.
Вы не обманете меня на этот раз.
Моя желанная, — пускай разлучены мы, —
Как прежде, мысленно мне шепчет: «Мой любимый!»
Я знаю, в том, что ты поешь, о соловей,
Чаруя сонмы звезд мелодией своей,
Звучат ее слова, ее души напевы.
Вы, птицы, ловите вздох юноши и девы.
Когда мы счастливы и любим и в тиши
Несется наша песнь из глубины души,
Как часто там, в листве, незримый соглядатай
Проворно на лету хватает стих крылатый
И повторяет, слив с мелодией своей!
А чтобы гимн любви звучал еще нежней,
Он в песню двух сердец вплетает крыльев трепет.
О хитрый слушатель, как мил тогда твой лепет!
Все хвалят песнь твою, и шепчет клену ель:
«Вот славно! Он ведь сам придумал эту трель!»
И речка, слушая той песни переливы,
В слезах ласкается к корням плакучей ивы,
И дуб смягчается, и, взмыв под облака,
Орел, мечтой влеком, не видит голубка,
И льнет к волчихе волк, разнежась непривычно,
«Прекрасно!» — молвит сыч, а воробей: «Отлично!»
Амур, когда в сердцах ты основал свой дом,
Все птицы певчие проведали о том.
И песней, сорванной с румяных уст украдкой,
Склоняет соловей леса к дремоте сладкой,
Смягчает камни скал, чтоб зерна конопли
Крылатые певцы в них добывать могли.
И слушает скала, не зная, сон ей снится,
Иль ангелы поют, или щебечет птица.
Кодебек, сентябрь 183…
«Слышишь, раздается в роще…»
Слышишь, раздается в роще
Дудочки незримой зов?
Что на этом свете проще
Мирной песни пастухов?
Ветерок, прохладой вея,
Клонит иву над водой.
Что на свете веселее
Щебетанья птиц весной?
Если любишь — мир чудесен,
Счастье светлое лови!..
Что на свете лучше песен
Расцветающей любви?
Ле-Мец, август 18…
СЛОВА, СКАЗАННЫЕ В ПОЛУМРАКЕ
Она сказала: «Да, мне хорошо сейчас.
Я неправа. Часы текут, неторопливы,
И я, от глаз твоих не отрывая глаз,
В них вижу смутных дум приливы и отливы.
В чем счастье? Вместе быть. Я счастлива почти
И благодарность шлю судьбе за все щедроты.
Слежу, чтоб праздный гость не мог к тебе войти,
Не любишь прерывать ты начатой работы.
У ног твоих сижу. Кругом покой и тишь.
Ты — лев, я — горлица. Задумчиво внимаю,
Как ты страницами неспешно шелестишь,
Упавшее перо бесшумно поднимаю.
Я знаю, что ты здесь, что я сейчас с тобой,
Что мысль, как хмель, пьянит мечтателя-поэта;
Но нужно вспоминать и обо мне порой!
Когда за книгами сидишь ты до рассвета,
Безмолвный, замкнутый, забывший обо мне,
В моей душе печаль живет со счастьем рядом.
Я верю лишь тогда, что вместе мы вполне,
Когда хоть изредка меня ты ищешь взглядом».