Келле направился к двери. Дюк задумчиво подкидывал кости, глядя ему вслед.
— Не знаю, стоит ли влезать в это дело, — Дюк снова бросил кости. — Белман всего боится. Он знает, что может положиться на мою репутацию. Я отпугну всех нежелательных посетителей. Нет, я не заинтересовался вашим предложением.
— Подумай еще раз. — Келле открыл дверь. — Белман никого и ничего не боится.
— Знаю, — кивнул Дюк. — Ведь он из тех парней, которые и в ванную берут спасательный пояс.
Келле открыл было рот, чтобы возразить, но, не придумав ничего достойного, захлопнул его снова и вышел, громко хлопнув на прощанье дверью.
Минут пять Дюк, дымя сигаретой, перекатывал по столу кости. Неожиданно зазвонивший телефон вывел его из состояния прострации. Он снял трубку.
— Хэлло?
— Это Дюк? — спросил женский голос.
— Да. А кто вы?
— Вы — Гарри Дюк? — спросил еще раз мягкий женский голос с южным акцентом.
— Да, — нетерпеливо проговорил Гарри. — Но кто со мной говорит?
— Слушайте меня внимательно, — сказала женщина. — Не влезайте в дела Белмана, если хотите остаться в живых. Вот вам мой совет: собирайте свои вещички и поезжайте куда-нибудь отдохнуть. Понятно?
Линия разъединилась. Дюк осторожно опустил трубку на рычаги и некоторое время постоял, задумчиво глядя на нее. Потом надел шляпу и вышел из комнаты.
Он вошел в прокуренный зал, где у игрального стола, покрытого зеленым сукном, несколько человек бросали кости. Дюк остановился рядом и начал следить за игрой. Питер Каллен поднял голову, заметил Дюка и, бросив играть, подошел к Гарри, похлопав его по плечу.
— Надеюсь, ты не забыл, что я собираюсь сегодня познакомить тебя со своей девушкой?
— С какой девушкой? — рассеянно спросил Гарри.
— Дюк, да очнись ты!.. — Питер дернул его за рукав. — Я ведь предупреждал тебя об этом еще неделю назад. Ты не имеешь права подводить меня…
— Прости, Питер, я задумался. — Дюк оторвался от своих мыслей и поднял голову. — Значит, я должен высказать свое мнение о твоей девушке? Когда и где мы встречаемся?
— Она заедет за мной в восемь часов. Будь у меня к этому времени. Мы поедем куда-нибудь поужинать.
— Боюсь, что так не получится. — Дюк покачал головой. — Кроме того, тебе нужно побыть наедине со своей крошкой. Скажи, куда вы потом направитесь, и я присоединюсь к вашей компании.
— Не говори глупостей, — усмехнулся Каллен. — Все обстоит совсем не так, как ты это представляешь. Но давай договоримся, как тебе будет удобнее.
— Как насчет ночной коробки Белмана? В половине девятого?
— О’кей, — кивнул Каллен. Потом понизил голос: — Это с тобой разговаривал Келле?
— Да.
— Противный тип. Хотел бы я встретиться с ним один на один где-нибудь в глухом месте.
— А я нет, — сказал Дюк. — Кстати, Шульц у себя?
— Да, — Каллен кивнул.
— Мне нужно поговорить с ним. — Отойдя от стола, он обернулся и подмигнул Каллену. — Ну, до вечера.
Питер рассмеялся и вернулся к игорному столу.
Поднявшись наверх, Дюк выбросил окурок и открыл стеклянную матовую дверь с надписью:
Агентство Пола Шульца.
Шульц, лысый толстяк, сидел за огромным письменным столом. Услышав шум открываемой двери, он поднял голову. Узнав Дюка, тут же расплылся в улыбке.
— О, это ты, Гарри! — Он жестом указал на кресло.
Дюк сел.
— Ну как, везет в тотализатор? — поинтересовался Шульц.
— Немного. Я ставил на Серебряное Крыло и Гвоздику. Обе лошади пришли к финишу на полкорпуса впереди других.
— В таком случае будет неплохая выдача, — заметил Шульц, пододвигая Дюку пачку сигарет.
— Да, — согласился Дюк, но от сигарет отказался.
— Хорошая лошадь Коломбина, — между тем продолжал Шульц, доставая из ящика письменного стола бутылку виски и два стакана.
— Я на нее не поставлю и пенса, — скривился Гарри. — Этой кляче только карусель вертеть.
Шульц налил виски в стаканы и пододвинул один Дюку.
— Что привело тебя ко мне? — спросил Шульц, поднимая свой стакан.
— Чего боится Белман? — напрямик спросил Дюк.
— Белман? — переспросил Шульц, и улыбка пропала с его лица. — Почему ты так думаешь?
— Я знаю, что кто-то нагнал на него страху. Вот я и подумал, может, тебе известно, кто мог нагнать на него страху.
— Если бы ты спросил меня об орхидеях, тогда я знал бы, что тебе ответить, а так… — Лицо Шульца было совершенно непроницаемым.
— О твоих орхидеях я и так все знаю. И брось острить, Пол, я говорю серьезно. Может быть, за всем этим делом стоит Спейд?
— Спейд? — переспросил Шульц так, словно впервые слышал это имя. — Откуда мне знать, Гарри… Я никогда не слышал, что Белман чего-то боится…
— И о Спейде ты не слышал?
Шульц бросил на Гарри испытующий взгляд, как бы стараясь понять, не шутит ли тот, потом опять полузакрыл глаза.
— Конечно, я слышал о Спейде… Кто о нем не слышал… Но это еще ничего не значит…
— Мне пришло в голову, что твое заведение находится под контролем Спейда. Но это только предположение.
Шульц отпил глоток виски. Гарри с неприязнью подумал, что он похож на полипа.
— Это совершеннейшая чепуха, Гарри, — спокойно сказал Шульц. — Это мое заведение, и я владею им уже пять лет. Почему тебе пришла в голову такая абсурдная мысль?
— Есть у меня в голове один винтик, который всегда срабатывает непроизвольно. Еще в детстве мать хлебнула со мной горя.
— В отношении Белмана ты тоже ошибаешься. Он ничего не боится, и его никто не запугает. Я виделся с ним вчера вечером, и он прекрасно выглядел.
— Что ж, пожалуй, мне лучше самому встретиться с ним, — сказал Дюк, вставая. — Он усиленно приглашает меня в компаньоны. Я должен завлекать публику в его ночной клуб.
Рука Шульца, потянувшаяся к стакану, повисла в воздухе.
— Одна маленькая птичка начирикала мне, что с твоей стороны будет большой глупостью принять это предложение, — сказал он.
— Вот как? — усмехнулся Гарри. — А не был ли у этой птички приятный женский голосок с южным акцентом?
Шульц чуть было не захлебнулся виски, но быстро пришел в себя.
— На твоем месте я бы забыл о предложении Белмана, — сказал он. — Ты же зарабатываешь неплохие деньги. Почему бы тебе не взять небольшой отпуск?.. Свежий морской воздух, ласковое солнце…
Дюк уперся руками в стол и наклонился вперед.
— Скажи-ка откровенно, Пол, чего же все-таки боится Белман? Мы знаем друг друга достаточно давно. Что ты скрываешь от меня?
— Клянусь тебе — ничего, Гарри. — Шульц посмотрел ему прямо в глаза. — Что мне от тебя скрывать?
— Что ж, как хочешь. — Дюк вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. У лестницы его ждал Питер Каллен.
— У тебя есть время выпить со мной? — спросил он.
Дюк взглянул на большие часы, висевшие на стене напротив. Они показывали половину седьмого.
— Нет, мне нужно домой, — с сожалением сказал он. — Увидимся позже, у Белмана.
— Вымой шею, чтобы не опозориться перед моей девушкой, — посоветовал ему Питер.
— Я даже надену чистую рубашку…
Дюк похлопал Питера по плечу и ушел. На улице заходившее солнце ослепило его. Пришлось на минуту закрыть глаза. Дюк подумал о том, какую сумасшедшую жизнь он ведет: весь день сидит в насквозь прокуренной комнате, разговаривает по телефону, принимает ставки на лошадей, играет в кости. Дюк уже давно мог покончить с таким существованием, так как за несколько последних лет на его банковском счету скопилась довольно приличная сумма, но ему было трудно побороть свои склонности и привычки.
Дюк сел в такси, сказал водителю адрес и откинулся на сиденье. Внезапно он почувствовал себя усталым и измотанным. Напрасно он договорился с Калленом о встрече. Его совсем не прельщала перспектива встречи с девушкой Питера. Он на опыте убедился, что девушки его друзей бывают ужасно скучны. Именно по этой причине у него и было мало друзей: как только те женились, Гарри терял к ним всякий интерес.