Но выводить из слова «впервые» осуждение «диктатуры (!!) замкнутых подпольных кружков» – это уже совсем бесподобно. В эпоху «чрезмерно элементарной» тактики 1905–1907 годов руководство партией рабочих гораздо больше походило, изволите видеть, на «диктатуру», чем в 1909–1910 годах, гораздо более исходило от «подпольных» организаций и именно «кружков», которые были более «замкнуты», чем в наше время! Чтобы придать этому забавному глубокомыслию вид правдоподобия, надо вспомнить, что оппортунисты и кадетолюбы чувствовали себя среди рабочих «замкнутым кружком» во время революции и находят, что теперь в борьбе за легальность (не шутите!) они не «замкнуты» (сам Милюков рядом с нами), они не «кружок» (у нас открытые ренегатские журналы есть), не «подпольные» и т. д. и т. п.
Впервые пролетариат, организуясь в массовую социал-демократическую партию, наблюдает среди людей, желающих считать себя его руководителями, такое планомерное и последовательное тяготение к либеральному ренегатству.
С этим уроком толкования пресловутого пункта о «впервые» должны будут волей-неволей посчитаться тот товарищ поляк и тот товарищ большевик[42], которые официально заявляли, что находят ликвидаторское толкование их пункта совершенно ложным.
5. Значение декабрьских (1908 г.) резолюций и отношение к ним ликвидаторов
Последние замечания о недостатках резолюции пленума приходится отнести к вводным словам к первому пункту, гласящим: «В развитие основных положений резолюций партийной конференции 1908 г. ЦК постановляет…» Такая формулировка есть результат уступки меньшевикам, и на этом обстоятельстве тем более приходится остановиться, что мы опять имеем здесь образец вопиюще нелояльного отношения к уступке или вопиющей неспособности понять значение партийных определений тактики.
В проекте резолюции, одобренном большинством комиссии и, следовательно, имевшем обеспеченное большинство голосов пленума, стояло: «в подтверждение резолюций декабря 1908 года и в развитие их…». Меньшевики и здесь заявили ультимативное требование уступки, отказываясь голосовать за резолюцию в целом, если останутся слова «в подтверждение», ибо резолюции декабря 1908 г. они считают верхом «фракционности». Мы сделали требуемую уступку, не отказавшись голосовать за резолюцию без слов о подтверждении. Жалеть об этой уступке я не был бы нисколько склонен, если бы она достигла цели, т. е. встретила то лояльное отношение меньшевиков к партийному решению, без которого совместная работа невозможна. У нашей партии нет иного определения ее основных задач тактики, организации и думской работы и эпоху III Думы, кроме как в резолюциях декабря 1908 г. Не отрицая того, что фракционная борьба была в то время очень сильна, мы не станем настаивать на том или ином резком слове тогдашних, направленных против ликвидаторов, резолюций. Но на основных положениях их мы настаиваем безусловно, ибо говорить о партии, партийности, партийной организации – значило бы всуе бросать большие слова, если бы мы отмахивались от единственного, данного партией и подтвержденного годом работы, ответа на важнейшие, коренные вопросы, без ответа на которые нельзя сделать ни шагу ни в пропаганде, ни в агитации, ни в организации. Мы вполне готовы признать необходимость совместной работы над исправлением этих резолюций, пересмотра их сообразно критике товарищей всех фракций и партийных меньшевиков в том числе, конечно; мы знаем, что некоторые положения этих резолюций останутся, вероятно, довольно долго в партии спорными, и иначе, как по большинству голосов, решать их в ближайшем будущем не удастся. Но, пока этот пересмотр не предпринят и не закончен, пока партия не дала нового ответа на вопрос об оценке третьедумской эпохи и вытекающих из нее задач, мы безусловно требуем, чтобы все партийные социал-демократы, каких бы взглядов они ни были, руководились в своем действии именно этими резолюциями.
42
На пленуме эти товарищи толковали § 1 в смысле указания на рост классовой дифференциации, прогресс чисто социалистического сознания рабочих масс, на усиление буржуазной реакции. Эти мысли верны, конечно, но они