Скажите, читатель, предпочли ли бы вы оказаться в положении большевистского или меньшевистского «Осипа»? Скажите, тот ли марксизм в истории рабочего движения оказывается «узким и дубоватым», который прочнее связан с пролетарскими организациями и который успешнее справляется с мелкобуржуазной «веревочкой»?
«Пролетарии» № 47–48, 5 (18) сентября 1909 г.
Печатается по тексту газеты «Пролетарий»
По поводу открытого письма исполнительной комиссии московского окружного комитета{37}
По поводу этой резолюции о пресловутой «школе» мы должны заметить, что рабочих, с радостью ухватившихся за возможность поехать за границу поучиться, мы ни в чем не обвиняем. Рабочие эти «связались» и с нами и с ЦК – (в только что полученном письме и Исполнительная комиссия Московского окружного комитета сообщает, что 1 из учеников прислал уже и ей отчет) – и мы разъяснили им значение так называемой школы. Кстати, вот несколько цитат из полученного нами гектографированного «Отчета» этой школы. «Принято решение открыть занятия при наличном числе слушателей (9 товарищей) и лекторов (6 товарищей)». Из этих 6 лекторов хорошо известны партии: Максимов, Луначарский, Лядов, Алексинский. Тов. Алексинский «указал» (при открытии школы): «для школы выбрано определенное место ввиду нахождения там многих лекторов». Тов. Алексинский выразился чересчур скромно: «там» находятся не «многие», а все лекторы (некоторые даже говорят: все инициаторы, и организаторы, и агитаторы, и деятели) новой фракции. Наконец: «Тов. Алексинский начал практические занятия по организационному вопросу». Смеем надеяться, что на этих «практических» занятиях подробно разъясняется значение намеков в «Отчете» Максимова, касающихся стремления редакции «Пролетария» завладеть имуществом всей фракции…
«Пролетарий» № 47–48, 5 (18) сентября 1909 г.
Печатается по тексту газеты «Пролетарий»
К выборам в Петербурге{38} (заметка)
На 21 сентября назначены выборы в С.-Петербурге. При чрезвычайно тяжелых условиях рабочей партии приходится проводить эти выборы. Но их значение в высшей степени велико, и все социал-демократы должны напрячь все свои силы в предстоящей – отчасти уже начинающейся – выборной кампании.
Выборы происходят в обстановке самой бешеной реакции, при полном разгуле контрреволюционного неистовства царской правительственной шайки, – тем важнее, чтобы этой реакции была противопоставлена кандидатура, выдвигаемая социал-демократической партией, единственной партией, которая сумела и с трибуны черносотенной III Думы возвысить свой голос, заявить свои непреклонные социалистические убеждения, повторить лозунги славной революционной борьбы, развернуть республиканское знамя перед лицом октябристски-черносотенных героев контрреволюции и либеральных (кадетских) идеологов и защитников контрреволюции.
Выборы происходят при условиях, совершенно исключающих участие широких масс рабочего класса: рабочие исключены из числа избирателей, ряды избирателей скошены торжествующей дворянской бандой, проведшей государственный переворот 3-го июня 1907 года, – тем важнее, чтобы перед этой, наименее способной вообще сочувствовать идеям социал-демократии, аудиторией выступила партия, соединяющая борьбу за социализм с борьбой за последовательную и решительную демократическую революцию в буржуазной стране. Как ни узка, как ни стеснена была работа социал-демократической партии среди рабочих масс за последнее время, работа эта все же непрерывно велась и ведется. Сотни рабочих групп и кружков поддерживают традиции социал-демократической партии, продолжают ее дело, воспитывают новых пролетарских борцов. Рабочие социал-демократы через своих депутатов, своих агитаторов, своих уполномоченных выступят теперь перед массой мелкобуржуазных избирателей и напомнят им о тех задачах действительного демократизма, которые забыты партиями и группками буржуазной демократии.
Выборы происходят при абсолютном изгнании социал-демократической партии и всех, каких бы то ни было, организаций рабочего класса из пределов легальности, – при полной невозможности рабочих собраний, при полном запрещении рабочей печати, при полном обеспечении (мерами полиции) монополии на «оппозицию» партии кадетов, которая проституировала себя рядом неслыханно лакейских выходок в черной Думе и помогла самодержавию собирать деньги в Европе на тюрьмы и виселицы, помогла проделать перед европейскими капиталистами комедию конституционного самодержавия. Тем важнее, чтобы эта кадетская монополия, огражденная лесом виселиц и «заработанная» беспредельным либеральным холопством перед царизмом, была сломана, сломана во что бы то ни стало, сломана перед широкой массой, которая видит выборы, слышит о выборах, следит за судьбою кандидатов и за результатами выборов. Если буржуазным политиканам всех стран, начиная от русских кадетов и кончая «свободомыслящими» Германии или «радикалами» буржуазной демократии во Франции{39}, важнее всего непосредственный успех, важнее всего заполучить депутатское местечко, то для социалистической партии важнее всего пропаганда и агитация в массах, важнее всего проповедь идей социализма и последовательной, беззаветной борьбы за полную демократию. А эта пропаганда измеряется далеко, далеко не одним только числом голосов, специально подобранных по закону 3-го июня, проведенному господами дворянами.
37
Настоящая заметка В. И. Ленина была напечатана в качестве примечания «От редакции» к «Открытому письму ИК МОК», опубликованному в «Пролетарии» № 47–48 от 5 (18) сентября 1909 года.
38
Дополнительные выборы в III Государственную думу были назначены в связи с исключением из нее депутата от Петербурга кадета А. М. Колюбакина, приговоренного в 1908 году к шестимесячному тюремному заключению за якобы антиправительственные выступления на Саратовском губернском съезде кадетской партии.
39
Говоря о «радикалах» во Франции, Ленин имеет в виду буржуазную