Между тем зыряне почитали своих умерших предков. До сих пор сохранилось название их: их звали «ельниками»[91]. Отсюда возникло и самое предположение, что Стефан срубил не березу, а ель, бывшую местом нахождения многих божеств. Известно также, что в некоторых местностях почитался не только самый очаг, но даже часть дома, прилежащая к нему, считалась неприкосновенною[92].
Наведенные на мысль о чрезвычайно часто встречающемся у разных народов приурочивания культа предков к очагу, мы должны искать его и у зырян прежде всего в существах, близко связанных с очагом и домом. Таким существом является домовой.
Я не буду говорить здесь о тех его свойствах, которые так известны каждому и которые перенесены и к зырянам. Приведу лишь те две особенности его, которые созданы самими зырянами.
Во-первых, встречаясь в старых домах чаще, нежели в новых, домовой никогда не переселяется в эти последние до постройки печи. Эта-то связь с очагом, о которой я только что говорил выше, и дает право видеть скорее всего именно в нем культ предков.
Во-вторых, всякое переселение из старого дома в новый никогда не обходится даром: оно требует жертвы. Зыряне радуются, если домовой в этом случае «навалится», как они выражаются, на скот, так как зачастую при переселениях мрут и люди. Это верование поддерживается тем, что действительно в силу каких-то причин переселения редко обходятся без смерти. Это наводит такой страх, что многие новые дома даже в Усть-Сысольске так и остаются необитаемыми. Во всяком случае, это верование есть один из немногих остатков жертвы. В данном случае она всего легче объяснима как жертва предкам за переселение, за беспокойство, причиненное им.
Добавлю еще третью характерную подробность в веровании в домового: домовых нет совсем даже в жилых помещениях, раз в них нет печи. Такими жилыми помещениями являются «колы», или лесные домики, построенные для первого набредшего на них охотника. Охотники живут в колах по несколько дней, но домового в них нет. Здесь, кроме связи с очагом, открывается еще связь с семьей, постоянно живущей в известном помещении и, стало быть, теряющей в нем своих членов. Следует заметить, что домовой считается существом добрым, покровителем семьи.
Теперь остается еще упомянуть о двух существах, представляющихся крайне сомнительными в смысле их национальности. Это — лешак-морт и полознича. Хотя некоторые зыряне и уверяют, что лешак-морт был прежде (когда — неизвестно) злым богом, но кроме неопределенного «так слышали» ничего в доказательство сказанного привести не могут. Теперь имя лешака-морта приурочивается к человеку очень храброму, неустрашимому, но еще недавно «лешак-морт» было бранным словом. Может быть, христианское влияние и превратило имя бывшего бога в оскорбительное прозвище, как это бывает при перемене религий, но все это только предположения. «Морт» значит «человек»; «лешак», очевидно — производное «лес», «леший».
Несколько более обосновано зырянское происхождение полозничи. Это была богиня, жившая во ржи и охранявшая ее. Прежде вера в нее была так могущественна, что ни один зырянин ни за что не коснулся бы ржи до Ильина дня, опасаясь какого-то страшного наказания. Теперь вера эта утрачена. Полозничи боятся только дети, о чем старики немало сожалеют, так как прежде, по их словам, когда полознича оберегала рожь, хлеба были несравненно лучше. Некоторые старики сообщали мне, что она не исчезла и не умерла, а ушла куда-то, рассердившись на маловерие зырян. Самое имя ее, видимо, русского происхождения: оно соответствует полуднице. Г. Савваитов так и переводит слово «полознича» словами «полудница, которая, по мнению зырян, живет во ржи», откуда и «полознича син» — василек[93], т.е. глаз полудницы.
Этим почти забытым существом оканчивается нестройный ряд полуисчезнувших воспоминаний из области древних зырянских божеств.
[Вологодская записная книжка, 1889]{85}
[С. 1-32 — без записей]
33) [Здесь и далее нами указаны номера страниц записной книжки.]
От Вологды до Кадникова — 38 в[ерст]{86}
От Кадникова до Никольского — 60 в.
От Никольского до Изленского — 54 в.
От Изленского до Явенского — 40 в.
От Явенского до Зеленой — 60 в.
От Зеленой до Вотчинского — 60 в.
От Вотчинского до Васильевской — 55 в.
От Васильевской до Кадникова — 90 в.
______________
Итого — 457 в.
34){87}