— Ты видал, как разливается эта река?
— Сколько раз!..
— А не помнишь, до какой высоты поднимается вода?
— Иной раз так разольется по лугам, что мужику впору утонуть.
— Это ты наверное знаешь?
— Все это знают, да и ямы эти в горе тоже водой размыло.
— Придется делать мост не ниже десяти саженей, — сказал младший пан.
— Очевидно, — ответил старший.
Он еще раз поглядел на луг и спросил Слимака:
— А молока мы у вас достанем?
— Моя уже полезла в подпол, милости просим.
Инженеры направились к хате, а следом за ними Слимак, Овчаж и даже Магда. Питье молока столь важными гостями было таким событием в доме Слимака, что ради этого стоило оторваться от работы.
Не меньший сюрприз ждал их во дворе. Слимакова с Ендреком вынесли из хаты стулья со спинками и вишневый стол, накрыли его скатертью, разложили жестяные ложки, поставили тарелки, кусок масла, каравай ситного хлеба и непочатый сыр с тмином. На пороге хаты стояла наготове кринка простокваши, а в стороне, в нескольких шагах от стола, три куры с целым выводком цыплят, кудахча и толкаясь, клевали крупу.
Гости в изумлении переглянулись.
— Ну-ну, — шепнул старший, — такого приема нам не оказал бы и шляхтич.
Они сели за стол, съели полкринки простокваши, похвалили масло и сыр; наконец старший спросил Слимакову, сколько с них следует.
— Кушайте на здоровье, — ответила хозяйка.
Они еще больше удивились.
— Не можем же мы бесплатно вас объедать, — сказал старший.
— Мы за угощение денег не берем. Да и малец мой у вас заработал, как за целый день жатвы.
— Ну что? — обернувшись к старшему, шепнул младший. — Вот они, польские крестьяне!..
Оба они казались очень довольными, а старший снова заговорил со Слимаком:
— За такой прием мы вам тут поблизости выстроим станцию.
Слимак поклонился.
— Да мне невдомек, ваша милость, к чему это все и что вы у нас хотите делать?
— Проведем вам железнодорожную линию.
— Железную дорогу, — пояснил младший.
Слимак покачал головой.
— Кто же у нас поедет по такой?.. Самая здоровая лошадь, пожалуй, обдерет на ней копыта.
— Но везти будут не лошади, а локомотив.
Мужик почесал затылок.
— О чем ты раздумываешь? — спросил его старший.
— Ох, не к добру такая дорога, — сказал мужик, — теперь, видно, с телегой-то ничего не заработаешь.
Гости засмеялись, а старший снова заговорил:
— Не беспокойся, голубчик, эта дорога — счастье для вас и особенно для тебя, поскольку ты живешь ближе других к станции. Будешь возить товары и приезжих, сможешь продавать масло, яйца, кур, капусту — словом, все, что у тебя уродится. А мы хорошо платим… Вот не продашь ли нам на пробу этих цыплят? Сколько их здесь?
— Двадцать два, — откликнулась Слимакова.
— Почем вы хотите?
— Сколько пану не жалко.
— Отдадите по два злотых?
Слимакова незаметно переглянулась с мужем. До сих пор им платили не больше злотого за цыпленка.
— Берите, — сказала она.
— А мошенник-еврей продает нам по полтиннику, — заметил младший.
— Ну, а свежего масла у вас много? — спросил Слимакову старший.
— Кварта-другая найдется.
— Почем?
— Сколько дадите.
— По пять злотых за кварту отдашь?
Хозяйка только поклонилась. Еврей платил ей по полтиннику.
Затем гости заказали несколько сыров, сотни полторы раков, полсотни огурцов, несколько караваев ситного хлеба и велели все это доставить на опушку леса, где стояли две палатки. Младший все удивлялся дешевизне, а старший хвалился, что всегда удачно покупает. Перед уходом, отдавая хозяйке шестнадцать рублей бумажками и полтинник серебром, он спросил:
— Что, не обидно вам будет?
— Какая там обида! — ответила Слимакова. — Каждый день бы так продавать…
— И будете продавать, как только построим дорогу.
— Помоги вам господь и пресвятая богородица! — благословила их женщина.
Овчаж молча кланялся до земли, а Слимак с шапкой в руке проводил их до самых оврагов.
Вернувшись домой, он с лихорадочной поспешностью стал отдавать приказания:
— Ягна, собирай-ка масло, а ты, Магда, нарви огурцов — полсотни и еще десяток, да выбирай какие получше; Мацек, возьми мешок и сбегай с Ендреком на реку за раками… Господи Иисусе Христе, сроду не приходилось враз столько наторговать… В воскресенье надо бы купить тебе фуляру да по такому случаю и Ендреку новую жилетку!
— Ну, пришло теперь счастье и в наш дом, — говорила не менее его взволнованная жена. — А фуляр непременно надо купить, а то в деревне никто не поверит, что мы заработали этакую кучу денег.