Мальчики подружились, так как им пришлось работать рядом. Спали они тоже рядышком на общем собачьем мате на грязных соломенных нарах.
И на этой фабрике работали по двенадцати часов кряду в смрадной атмосфере ядовитого белого фосфора.
Надо сказать, что белый фосфор – страшнейший яд. Употреблять его запрещено на европейских фабриках. Но для Китая закон не писан. Иностранцы заставляют работать с белым фосфором даже и малых ребят.
Длинными рядами возле рабочих столов стояли сотни маленьких ребят. Они перебирали спички, коробки, наклеивали этикетки. От непрерывного стояния ноги отекали; ребятки поочередно поджимали в коленках то одну, то другую ногу, подтягивая их к тощим животам.
К концу трудового дня на зеленых лицах липла холодная испарина. Вялые движения казались искусственные движениями мертвых театральных кукол, которых дергают со стороны за ниточку.
Сяо уже третью неделю работает на фабрике, и не будь возле Тина, кажется, не выдержал бы он и умер от изнурения, тоски и обиды.
Как жестоко обманул его одноглазый «дядя»!
Прижавшись измученными телами друг к другу, мальчики по ночам мечтали о побеге с фабрики.
Убежать невозможно. Вокруг – высоченные заборы. У ворот – круглые сутки страшные бронзолицые бородатые люди в оранжевых тюрбанах. Это – свирепые сикхи, туземцы, вывезенные из Индии для охраны английских фабрик. С фабрики детей не выпускали вовсе во весь срок их работы.
– А все-таки убежим, – утешал Тин маленького друга, – а если и не убежим, нас все равно скоро освободят южные революционеры, – таинственно добавлял он.
Тину, как более взрослому мальчику, часто приходилось работать в фабричном дворе, где бывало немало кули – рабочих-поденщиков с воли. Мальчику удавалось подслушать разговоры рабочих о каких-то надвигающихся революционных событиях.
Как-то вечером Тин вбежал в фабричное общежитие в сильном возбуждении. Расстилая собачий мат, он отчаянно корчил таинственные гримасы Сяо – говорить было трудно: возле стоял надсмотрщик.
Вечером ребята забились под драные одеяла из джутовых мешков, и Тин тотчас, прильнув к уху приятеля, быстро-быстро зашептал:
– Сяо, ты заметил, надсмотрщики сегодня вышли не только с плетьми, но и с ружьями через плечо… Говорят, к Шанхаю уже подходит революционная армия… Завтра, говорят, сюда пригонят много кули: хозяева будут вывозить товары на пароходы.
Вокруг так же таинственно шептались на собачьих матах маленькие пролетарии. Встревоженные ребята заснули только под утро.
Чуть свет Сяо и Тина с группой других ребят прогнали во внутренний двор, где уже стояла толпа оборванцев-кули возле грузовых автомобилей.
Сяо и Тин оказались рядом в крытом складе. Ребята укладывали в большие ящики пачки спичек, приклеивали наклейки к ящикам.
В самый разгар работы – в открытую дверь склада было видно – во двор вбежали стройными рядами несколько сот вооруженных солдат, английских стрелков и индийцев. Сердце Тина упало.
– Ну, Сяо, теперь мы пропали, – шепнул он товарищу, – эти заморские разбойники будут защищать фабрику!
В ворота вкатывали пушки и пулеметы.
На склад то и дело вбегали оборванцы-грузчики, забирали наполненные ящики и относили их на грузовики.
– Красная борода? – вскрикнул вдруг Сяо, не веря своим глазам.
Один из кули взглянул на него. И старые друзья кинулись друг к другу.
На фабрике происходила небывалая суматоха. Надсмотрщики бегали, как угорелые, размещая прибывающих солдат… Поэтому нашим друзьям легко и просто удалось примоститься на ящике и мирно потолковать.
– Ну, Ку-Сяо, сын Ку Юн-суна, велика наша Поднебесная страна, но и в ней могут встретиться добрые друзья… Рассказывай, рассказывай, речной человек, как ты попал в это дьяволово пекло?
– А ты, Красная борода, как оказался здесь? – перебил Сяо, цепляясь за большую руку бродяги.
– Как я оказался в Шанхае – долго рассказывать… А как на фабрику попал – очень просто: подвело живот, а тут работа сама в руки лезет… Ну и нанялся к белым дьяволам на поденную работу…
Торопясь, захлебываясь, то и дело озираясь по сторонам – не увидели бы надсмотрщики – Сяо рассказывал старому другу о своих последних злоключениях.
Когда мальчонка говорил об обмане Ку Те-ги, его пальцы сжались в кулачки, на глазах загорелись слезы:
– О, попадись он мне теперь, я бы выбил ему последний глаз!
Закончил Сяо рассказ встречей с Тином и поделился мечтами о побеге.