Но это не беда, ведь национальное богатство оказывается теперь по самой своей природе тождественным с народной нищетой.
Однако каким же образом излечить колонии от антикапиталистической язвы? Если бы разом превратить всю землю из народной собственности в частную собственность, то это хотя и уничтожило бы корень зла, но вместе с ним уничтожило бы и колонии. Искусство заключается в том, чтобы одним выстрелом убить двух зайцев. Необходимо, чтобы правительство дало девственной земле искусственную цену, независимую от закона спроса и предложения: она заставит поселенца сравнительно долгое время работать в качестве наемного рабочего, пока он не заработает такого количества денег, которое позволит ему купить участок земли{1121} и превратиться в независимого крестьянина. Тот фонд, который образуется благодаря продаже этих земель по цене, относительно недоступной для наемного рабочего, т. е. тот денежный фонд, который выжимается из заработной платы нарушением священного закона спроса и предложения, правительство должно, в свою очередь, употреблять по мере его образования на то, чтобы ввозить бедняков из Европы в колонии и таким образом заполнять для господ капиталистов рынок наемного труда. При таких условиях «tout sera pour le mieux dans le meilleur des mondes possibles»[223]. Такова великая тайна «систематической колонизации».
«При осуществлении этого плана», — торжествующе восклицает Уэйкфилд, — «предложение труда будет постоянным и регулярным; потому, во-первых, что все переселяющиеся рабочие, — поскольку ни один из них не в состоянии купить себе земли, пока он не поработает известное время за деньги, — сообща работали бы по найму и таким образом производили бы своему хозяину капитал для применения еще большего количества труда; потому, во-вторых, что каждый, кто бросает наемный труд и становится земельным собственником, как раз куплей земли обеспечивает известный фонд на доставку в колонии нового труда»{1122}.
Октроированная государством цена земли, конечно, должна быть «достаточной» (sufficient price), т. е. настолько высокой, «чтобы воспрепятствовать рабочим превращаться в независимых крестьян до тех пор, пока не появятся другие, готовые занять их место на рынке наемного труда»{1123}. Эта «достаточная цена земли» есть не что иное, как смягченное обозначение выкупной суммы, которую рабочий уплачивает капиталисту за разрешение удалиться с рынка наемного труда на свой участок земли. Сначала он должен создать для господина капиталиста «капитал» для эксплуатации еще большего количества рабочих, а потом должен поставить на рынок труда «заместителя», которого за его счет правительство привозит из-за моря для его прежнего хозяина-капиталиста.
В высшей степени характерно, что английское правительство годами осуществляло этот метод «первоначального накопления», рекомендованный г-ном Уэйкфилдом специально для применения в колониях. Неудача была, конечно, столь же позорная, как провал банковского акта Пиля[224]. Следствием было только то, что поток эмиграции от английских колоний был отклонен к Соединенным Штатам. Между тем прогресс капиталистического производства в Европе, сопровождавшийся усилением правительственного гнета, сделал рецепт Уэйкфилда излишним. С одной стороны, колоссальный и непрерывный поток людей, из года в год направляющийся в Америку, оставляет на Востоке Соединенных Штатов застойные осадки, так как волна эмиграции из Европы быстрее выбрасывает людей на рынок труда востока Соединенных Штатов, чем другая волна успевает унести их на запад. С другой стороны, Гражданская война в Америке имела своим следствием колоссальный национальный долг и вместе с ним гнет налогов, возникновение самой низкой финансовой аристократии, раздачу огромной части общественных земель обществам спекулянтов, возникшим с целью эксплуатации железных дорог, рудников и т. д., — короче говоря, имела своим следствием самую быструю централизацию капитала. Таким образом, великая республика перестала быть обетованной землей для эмигрирующих рабочих. Капиталистическое производство развивается там исполинскими шагами, хотя понижение заработной платы и зависимость наемного рабочего еще не достигли европейской нормы. Бесстыдное расточение невозделанных колониальных земель, раздаваемых английским правительством аристократам и капиталистам, — что громко порицает даже Уэйкфилд, — в соединении с потоком людей, привлекаемых золотыми приисками, и с конкуренцией, которую ввоз английских товаров создает даже самому мелкому ремесленнику, — все это породило, особенно в Австралии{1124}, достаточное «относительное перенаселение рабочих», так что почти каждая почта приносит печальные вести о переполнении австралийского рынка труда — о «glut of the Australian labour-market», — и проституция расцветает там местами так же пышно, как на лондонском Хеймаркете.
224
Имеется в виду банковский акт 1844 года. Стремясь предотвратить затруднения в обмене банкнот на золото, в 1844 г. английское правительство по инициативе Р. Пиля приняло закон о реформе Английского банка, разделив его на два самостоятельных отделения, банковое и эмиссионное, и установив твердую норму обеспечения банкнот золотом. Выпуск банкнот, не обеспеченных золотом, ограничивался 14 млн. фунтов стерлингов. Однако, несмотря на действие банковского акта 1844 г., количество находившихся в обращении банкнот фактически зависело не от фонда покрытия, а от спроса на них в сфере обращения, В периоды экономических кризисов, когда потребность в деньгах ощущалась особенно остро, английское правительство временно приостанавливало действие акта 1844 г. и увеличивало сумму банкнот. не обеспеченных золотом. —